– Ты прав! – так и ахнула Элисон. – Они – его иммунная система, а мы – инфекция. Давай рассредоточимся! Остальных не видно?
Мы тревожно окинули взглядом склон и заметили нескольких наших людей, устало спускающихся с горы. Яркое свечение все еще не давало теням взять верх, а Молл перебегала от одной группы к другой, помогая отражать атаки беснующихся и вопящих летающих стай, которые пытались избавить лес от нашего губительного присутствия.
Невдалеке, чуть позади, я увидел Джипа, который гневно и тревожно озирал окрестности, пытаясь найти нас. Я помахал друзьям, и Молл заметила нас первой; но вместо того чтобы помахать в ответ, она принялась настойчиво и яростно тыкать пальцем, указывая на участок склона под нами.
– Площадка! – внезапно выкрикнула Элисон. – И те, кто там высадился! Нам их отсюда не видно!
А Молл не стала бы беспокоить нас по пустякам.
– Лутц! Он, наверное, там!
Элисон посмотрела вниз, но сейчас по склону спуститься было невозможно из-за чудовищных ударов ленты.
– Придется идти в обход! – выдохнула она.
– Поймайте его! – донесся сверху яростный крик. – Схватите эту тварь! Делайте с ним что хотите, но спасите Грааль!
Подобно голосу ангела с небес, это послание было не очень внятным, но тем не менее оно прозвучало отчетливее и громче, чем должно было бы, принимая во внимание стоявший вокруг шум. Даже с мощными легкими Молл это было затруднительно. Но ее крик придал мне сил и как будто облегчил ноющую боль в покрытых синяками и ссадинами ногах. Элисон запрыгала вниз по качающимся, неустойчивым валунам с энергией газели, ведь где-то там, впереди, ожидал милый ее сердцу Грааль; я же прыгал и спотыкался, еле удерживаясь на ногах и чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, и готовый каждую секунду к тому, что либо камнепад собьет меня с ног, либо раздавят эти вонючие адские исчадия.
Лишь одна мысль придавала мне сил: желание добраться наконец до Лутца; я от злости заскрежетал зубами, услышав звук заводимых моторов дирижабля, доносившийся снизу.
– Так не пойдет! – крикнул я Элисон, поравнявшись с ней. – Должен быть какой-то короткий путь…
Она с отчаянием махнула рукой:
– А ты знаешь, где тут можно нанять лошадей, черт тебя подери?
Это придало мне ускорение.
Я мельком взглянул на копье, которое держал в руке, и тут же подскочил вверх футов на шесть, не меньше, когда что-то теплое и влажное ткнулось мне в ухо. Белая лошадь смотрела на меня так, будто я был полным идиотом. Словом, как обычно смотрит лошадь на человека. Испытывая легкое головокружение, я поманил коня, и он, подойдя, ткнулся носом в мой карман.
– Потом, дружище, – сказал я ему и запрыгнул в седло, и стремена оказались мне так же впору, как в первый раз. Я схватил поводья и легонько ударил коня пятками по бокам. – Смотри в оба и ступай за этой дамой!
Ярдах в ста ниже по склону из леса появилась очередная толпа чудовищ, и мы нагнали Элисон, как раз когда она оказалась на тропинке прямо перед ними. Она слегка повернула голову, заслышав стук копыт, и изумленно вскрикнула, когда я подхватил ее и посадил в седло позади себя. Огромный конь даже не вздрогнул от дополнительной тяжести.
– Где ты его добыл?
– Подарок Ле Стрижа и моих романтических бредней. Но, мне кажется, я ему больше по душе…
Я прервался на полуслове, когда жеребец скакнул в сторону, перелетев через невысокий валун и свернув с тропы, по которой двигался поток чудовищ. Мы мягко опустились на землю, но Элисон все равно вцепилась в меня изо всех сил. Одно из отвратительных созданий прыгнуло на нас; это было двуногое существо с огромной безглазой головой, разверстыми челюстями и гигантских размеров гениталиями. Глаза я разглядел лишь тогда, когда отрубил ему голову.
– И конь пришел по моему зову, подобно тому, как является меч. А может, копье помогло.
Новая стая отвратительных монстров закружила вокруг нас. Они вылетали из узкой пещеры, находившейся прямо над площадкой. Первый принял смерть под тяжелыми лошадиными копытами, второго убила Элисон при его попытке вцепиться в заднюю ногу коня. Остальные разбежались, прежде чем я направил в их сторону меч, и мы проскочили в просвет между деревьями. Наконец мы вырвались из кошмарного хитросплетения ветвей на поляну, где все еще дымились останки вертолета, а «Голубь» покачивался на швартовых. А между ними «Ворон» уже оторвался на несколько футов от земли и неуклонно поднимался вверх. Даже раскачивающиеся во все стороны швартовочные канаты было уже не достать. Лутц, впрочем, был неважным пилотом и попытался развернуть машину, как он это делал с одним из своих самолетов. Системы управления отказали, руль направления дал резкий крен, и огромный дирижабль закачался, как слон в луже грязи, его корма резко опустилась. И вместе с кормой опустились канаты; я подстегнул коня, поднялся в стременах и схватился за один из них. Тяжелый хвост дирижабля опять поднялся вверх, и я неожиданно оказался футах в сорока над землей, размахивая ногами во все стороны. Драгоценное копье я успел заткнуть за пояс. И тут я увидел Элисон, которая во весь рот улыбалась и ползла по соседнему канату так, как будто завтра уже не будет – да его, если хорошенько подумать, и не будет. Если мы не соберем воедино разрозненные части Грааля.
И Элисон.
Глава 11
Я полез вслед за Элисон, словно обезьяна по шесту. Со стороны это, должно быть, смотрелось не очень изящно, но я был слишком занят, чтобы следить за реакцией глядящих на меня. Вдобавок я опасался, что поранюсь копьем, но каким-то чудом мне удалось этого избежать. Мы преодолели больше половины пути наверх, когда в работе моторов стали ощутимы перебои. Качка корабля усилилась, и Элисон отшвырнуло от борта, а меня бросило к корпусу дирижабля, а затем – наоборот. Я решил было, что нас пытаются скинуть, но если бы они нас заметили, то могли бы просто-напросто перерубить канаты. Дело заключалось в том, что Лутц не умел управлять дирижаблем.
Впрочем, для нас это чуть не оказалось роковым. Нас мотало взад-вперед, и я едва сдержал крик, когда увидел, что Элисон заскользила вниз, но почти сразу остановилась, крепко вцепившись в канат. Потом то же самое случилось со мной, но мне повезло меньше: я полетел вниз по тросу, который огнем жег мои ладони. Лишь с большим трудом мне удалось остановиться, сжав канат ногами. В результате резкой остановки меня подбросило вверх, а затем на мгновение я повис вниз головой.
Дирижабль летел много выше, чем я предполагал. Мы оказались над самой вершиной Брокена, и трудно было представить зрелище более жуткое. Прямо под нами бурлила органическая масса, копошащаяся подобно груде червей, бело-коричневая и жидкая в своем гниении. Когда-то, возможно, это были люди, мыслящие организмы. Теперь это были лишь груды клеток, чьи перемещения отражали только извращенную волю, управлявшую ими.
Стоило мне об этом подумать, как масса развалилась на части. Вдоль ее нижнего края, рядом с кромкой леса, открылась огромная расселина и побежала дальше, извергнув струю бледной жидкости, которая пролилась вниз по склону горы, петляя среди деревьев. Я был почти уверен, что она уже стала частью целого, своеобразным органом чувств – возможно, даже гигантским глазом.
Я внезапно подумал о Молл и Джипе: рядом с этой тварью невозможно было чувствовать себя в безопасности. Тут в почве появился новый излом, пласт породы вздыбился, хребет изменил свои очертания, и стало казаться, что он вот-вот завалится назад.