Я ненавижу это.
Понимаю, он догадывается, что что-то происходит, и достаточно умен, чтобы, в конце концов, разобраться в этом самостоятельно. Если я не смогу вытащить нас из этой ситуации сегодня, то не знаю, что ему говорить.
Как мне защитить его от этого?
Я машу ему из машины, но не уверена, что он меня видит. В конце концов, один из друзей подходит и, хлопнув по спине, отвлекает его внимание. Я вздыхаю с облегчением, когда они вместе заходят в школу. По крайней мере, я знаю, что там он в безопасности.
Эвелин, сидящей с другой стороны от меня, всего четыре года, и мне нужно проводить ее до дверей ее подготовительной школы.
Когда мы подъезжаем, я чувствую, что все взгляды мамочек обращены на нас.
Питер открывает дверь для нас с Эвелин. Я выхожу, и некоторые мамочки ахают. Да, я выгляжу ужасно, поэтому просто игнорирую все взгляды и быстро завожу ее внутрь, помогаю ей повесить пальто и оставляю ланч-бокс.
Обняв дочь на прощание, целую в макушку и желаю ей хорошего дня.
Она обнимает меня в ответ и весело отвечает: «Тебе тоже, мамочка», прежде чем развернуться и убежать к игрушкам.
Когда я выхожу, Питер ждет меня возле машины. Его глаза сужаются, и он скрещивает на груди руки, когда я, остановившись за дверью, смотрю на группу мамочек, стоящих у входа. Я могу подойти к ним и присоединиться к разговору. Пусть они расспросят меня о машине и водителе. Может, намекнуть...
Нет, нет, было бы неправильно втягивать кого-либо в эту неразбериху. Кроме того, кто мне поверит? Не знаю, поверила бы я сама себе.
Смиренно вздохнув и задрав подбородок, иду обратно к машине и залезаю внутрь. Питер закрывает за мной дверь, и без моих детей звук кажется гораздо более зловещим.
Молча, он отвозит меня домой, а на подъездной дорожке уже припаркован грузовик для переезда.
Черт.
Опять же я должна подождать, пока Питер откроет мою дверь, и когда подхожу к своему дому, он следует за мной по пятам. Все двери открыты, выпуская тепло, а на моей кухне тусуется еще один здоровенный парень в костюме.
— Джеймс, — грохочет Питер и кивает мужчине.
— Питер, — усмехается мужчина в ответ, прежде чем положить клубнику в рот.
Перед Джеймсом, прислонившимся к столешнице острова, лежат бейглы, фрукты и кексы.
Питер отлипает от меня и подходит к острову, внимательно рассматривая разбросанный по столешнице завтрак.
Проглотив клубнику, Джеймс переводит на меня свои темные глаза и спрашивает:
— Хочешь?
Скрестив руки на груди, я быстро мотаю головой.
— Уверена? — спрашивает Питер, удивляя меня. Он берет бейгл и машет мне. — Не хочешь бейгл? Или маффин?
И снова отрицательно качаю головой, и оба мужчины хмуро смотрят на меня, как будто я только что их оскорбила.
Мне не нужно оправдываться перед ними, но я объясняю:
— Я уже позавтракала с детьми.
— А-а-а, — говорит Питер и, улыбаясь, откусывая большой кусок от своего бейгла.
— Не хочешь немного сока? — спрашивает Джеймс, указывая на кувшин на стойке.
Я качаю головой.
— Кофе?
— Да, пожалуйста, — киваю я, полностью осознавая иронию того, что они предлагают мне еду и напитки на моей собственной кухне.
— Как ты любишь его пить? — спрашивает Джеймс, начиная ходить по кухне и открывать шкафы.
Видеть, как он копается в моих вещах, меня до чертиков раздражает, особенно потому что он ведет себя так, будто имеет на это полное право. Это мой дом и мои вещи, черт подери.
Но что я могу с этим поделать?
Топнуть ногой и устроить истерику?
— Кружки в шкафу над посудомоечной машиной, — говорю я ему после того, как он не может найти их самостоятельно.
Он улыбается мне:
— Спасибо.
Джеймс берет две кружки. На одной написано: «Самая лучшая мама в мире», а на другой – «Кофе делает меня какашкой».
— Какой ты любишь кофе? — повторяет он вопрос, подходя к кофеварке и наполняя обе кружки из графина.
— Черный.
Он подталкивает ко мне через прилавок кружку с надписью «Самая лучшая мама в мире». Если я хочу кофе, мне придется подойти к ним поближе. Поднеся вторую кружку к губам, он с интересом смотрит на меня, прежде чем сделать глоток.
— Эй, а где моя кружка? — спрашивает Питер.
— Налей себе сам, я не твоя сучка, — ухмыляется ему Джеймс.
Ворча, Питер подходит к шкафу, берет кружку и наполняет ее из графина.
Быстро сделав шаг вперед, я хватаю кружку с прилавка и возвращаюсь назад, держа ее в руках.
Джеймс улыбается мне, когда я, наконец, делаю глоток: