На мгновение он надувает щеки, а затем отвечает:
— Один миллион, меньше – это оскорбление.
Качая головой, я встаю со стула:
— Спокойной ночи.
— Люцифер, подожди. Семьсот пятьдесят тысяч.
Кивая головой, я говорю:
— После проверки здания, я поручу одному из моих людей проверить твои бухгалтерские книги с отчетами о реальных доходах. Я не хочу ни единого сюрприза.
Кивнув, он говорит:
— По рукам.
— Ты не останешься здесь ни в каком качестве.
Закатив глаза, он говорит:
— Что, ты не доверяешь мне?
— Бл*ть, нет.
Выйдя из здания на солнце, я усмехаюсь. Я наблюдал за этим местом последние пару месяцев. Как только я уберу танцовщиц-наркоманок и заменю их профессионалками своего дела, это место станет прибыльным. Его расположение просто идеально, и все, что мне нужно будет сделать, это хорошенько все почистить.
— Саймон, оформи сделку в письменном виде и закончи ее. Я хочу, чтобы все произошло как можно скорее.
— Ты действительно собираешься купить эту ужасную дыру, кишащую ЗППП (прим.: заболевания, передающиеся половым путем)?
— Да, она будет приносить деньги.
— Только если ты сожжешь ее дотла и потребуешь страховку.
— Хочешь сделать ставку?
Громко вздыхая, он садится на переднее сиденье и говорит:
— Нет, Люцифер.
Смеясь, я смотрю на Эндрю:
— Не хочешь заключить пари, Эндрю?
Он просто качает головой:
— Нет, спасибо, сэр. Мне бы хотелось сохранить свои деньги.
Они знают меня слишком хорошо. Я знаю, что нужно, чтобы такой бизнес стал процветать. Смена руководства, новые танцовщицы, не употребляющие кокс, генеральная уборка и немного сарафанного радио. Через несколько месяцев мы начнем получать приличный доход.
Мы заезжаем на территорию как раз в тот момент, когда грузовик, перевозивший вещи Лилит, выезжает за ворота. Хорошо, я бы предпочел не иметь дела с незнакомцами в моем доме дольше, чем это необходимо. Особенно сейчас, когда я должен проверить весь дом на наличие жучков и любого другого оборудования для наблюдения.
Я не для того так далеко продвинулся в этой жизни, чтобы лениться в вопросах безопасности.
Эндрю подвозит меня к входной двери, где и высаживает. Вчера была долгая ночь, а сегодняшний день был слегка напряженным из-за всей этой ситуации с Микки и прочих повседневных дел, которые я должен контролировать.
Открыв входную дверь, останавливаюсь в замешательстве, когда вижу Пола, несущегося вниз по лестнице, за спиной которого визжит маленькая девочка, спускающаяся за ним с маленьким плюшевым мишкой в одной руке и розовой расческой в другой.
Мгновенно останавливаясь передо мной, он говорит:
— Босс… Это не… Ну… Она хочет устроить еще одно чаепитие.
Глядя на него, я не понимаю значения слов, срывающихся с его губ, пока не смотрю на его руки.
Пол своим большим размером и телосложением, способным выдержать все, похож на большинство мужчин окружающих меня, но увидев его ярко-розовые ногти, я тут же спрашиваю:
— Что, нахрен, случилось с твоими пальцами?
— Ой, ты сказал плохое слово! — хихикает маленькая девочка, пролезая между ног Пола.
Глядя вниз на ее липкое лицо, я отступаю на шаг и смотрю на Пола:
— Что здесь происходит?
— Ну… Сэр… — он поднимает руки в жесте капитуляции. — Мать Эвелин оставила ее на меня.
Вздыхая, я киваю головой. Глядя на девочку, смотрящую на меня широко раскрытыми глазами, спрашиваю:
— Где твоя мама, дорогая?
Указывая через дом на кухню, она смотрит на Пола и шлепает его прямо по яйцам, от чего тот всхлипывает и его глаза сходятся к переносице.
— О, Боже! — громко стонет он, глядя в потолок.
Наклонившись, чтобы взять девочку на руки, я думаю – это хорошо для нее. Она должна знать, как можно себя защитить.
— Это твое наказание, Пол, за все твои ночи с сомнительными женщинами.
Когда я несу маленькую девочку на руках, она одной рукой обнимает меня за шею. Сидя там, она спрашивает:
— Ты снова собираешься сказать плохие слова?
— Нет, не сейчас. Может, когда разозлюсь. Я часто их использую.
— Если ты это сделаешь, я расскажу маме, — решительным тоном говорит она.
— Ну, дорогая, босс здесь я. Не думаю, что это будет проблемой.
Войдя на кухню, она хихикает, и когда я опускаю ее на пол, говорит:
— Нет, я босс.
Смотрю на Лилит, одетую в мешковатые спортивные штаны и футболку, явно на несколько размеров больше. Она не осознает, насколько сексуальна, когда стоит там, чуть склонившись, и тихо разговаривает с сыном, который выглядит гораздо более расстроенным, чем маленькая девочка, которую я только что держал на руках.