Слегка вздрогнув, она позволяет мне прижать ее к груди.
— Видишь ли, Лили, я защищал свою сестру и себя. В этом мире нет ничего, чего бы я ни сделал, чтобы защитить тех, кого люблю и называю своими. Ничего. Ты, Адам и Иви мои. Я буду защищать вас всех до конца своей жизни.
Подъехав к дому, выхожу из машины вместе с Лили. Снимая с себя пальто, набрасываю его на нее. На ней тоже пальто, но ветер усилился. На улице стало еще холоднее, чем когда мы уезжали.
Ветер раздувает мой пиджак, и когда мы подходим к двери я притягиваю ее к себе. Обняв, крепко ее целую, толкнув к входной двери. Мой язык ныряет в ее рот, когда я чувствую, как она обнимает меня ногой, крепко прижавшись ко мне своим холмиком.
Заставить себя оторваться от нее – все равно, что отравить себя. Каждую секунду чувствую боль разлуки. Может, я и владею ею, но она также забрала часть меня.
— Спокойной ночи, Лили, я вернусь поздно. Мне еще нужно разобраться с делами.
— Но… — начинает протестовать она. Качая головой, открываю дверь и помогаю ей войти.
Выйдя обратно в метель, назревавшую последние несколько часов, я улыбаюсь ей, а затем поворачиваюсь к машине. Попав в тепло автомобиля, стряхиваю с себя всю человечность, которую проявлял с Лили.
— Эндрю, отвези нас в офис.
— Да, сэр.
Вытащив телефон, я набираю номер Саймона.
— Что мы знаем?
— Я только что собирался тебе позвонить. Ты можешь подъехать к дому Маршалла? Мне нужно кое-что тебе показать.
— Хочешь поговорить об этом? — спрашиваю я его, после того как сообщаю Эндрю о новом пункте назначения.
— Нет, не думаю. Ты должен увидеть это сам. У нас определенно есть проблема.
Я рычу, завершая разговор. Что бы ни случилось у Маршалла, Саймон хранит молчание, что не является хорошим знаком. Скорее всего, он молчит, потому что не хочет, чтобы все, о чем мы говорили, было подслушано.
Проклятье, ночь сегодня будет долгой.
Когда мы подъезжаем к машине Саймона, он жестом показывает мне следовать за ним. Мы находимся не слишком близко к дому Маршалла, примерно в полквартале вниз по улице от него, но нетрудно увидеть, что привлекает внимание Саймона, когда он ведет меня к личной машине Томаса. Это черный «БМВ» последней модели, которую он купил после того, как разыскал парня, который должен был нам кучу денег.
Подойдя к машине, вижу, что стекло со стороны водителя полностью разбито. На голове сбоку входное пулевое отверстие. Из-за обширного выходного отверстия у него отсутствует правая сторона лица. Это не маленький калибр. Судя по большой дыре в правой двери машины, могу только предположить, что кто-то решил наверняка убедиться, что Томас будет мертв.
Окинув взглядом местность, вижу пару мест, где мог бы спрятаться снайпер.
Подойдя ко мне, Саймон указывает на грудой насыпанные камни, образующие холм.
— Большой калибр, вон с того холма.
— Есть какие-нибудь улики? — спрашиваю я.
— Всего лишь скорлупа и пара окурков. Похоже, сигареты японской марки.
Кивая головой, я говорю:
— Это объясняет, почему мы не узнали, что Маршалл направился к якудза.
— Да, я тоже так думаю. Но что-то здесь не так. Я имею в виду, какого хрена они вообще заботятся о Маршалле или чувствуют необходимость убить Томаса?
— Нам нужно больше информации, — говорю я, глядя на беспорядок.
Вздохнув, иду к своей машине рядом с Саймоном.
— Отправь парня домой к матери Томаса. Сообщи ей, что произошло, и позаботься о том, чтобы она и его сестра были обеспечены в финансовом плане бессрочно.
— Понял. Мне нужно сделать звонок, чтобы узнать, действительно ли он у них, и поговорить со знакомым парнем из их группы, который может знать о том, чем они занимаются.
— Занимайся, и если Маршалл действительно у них, приведи мне двоих из них. Мне плевать, кем они будут и что могут знать, просто приведи мне их. Встретимся на складе.
— Ты уверен… — начинает Саймон.
Глядя на него, не утруждаю себя ответом. Это мой гребаный приказ, и он сделает то, что я, бл*ть, хочу.
Садясь в машину, киваю Эндрю и говорю:
— Выкажи Томасу последнюю дань уважения, Эндрю. Убедись, что ты понимаешь, что они с ним сделали.