— Как выйдет, — ответила она.
Они нашли его уже на второй день, но все никак не могли застать одного. Уэллс всегда аппарировал при выходе из здания, даже если ему нужно было пройти сто метров к следующему магазину.
— Успеем?
— Я пойду одна, — ответила Гермиона и нахмурилась. Успеет. Все годы после войны они с Роном и Гарри раз в неделю встречались не за пинтой пива в каком-нибудь магловском баре, а на аврорском полигоне.
— Я снова твоя обуза, — сказал Макс, нахмурившись. — Если бы не я, ты бы взяла его еще вчера.
Она не стала придавать этим словам значения. Уэллс завозился на месте — поставил книгу на полку, скинул потрепанные свитки в сумку и пошел к выходу. Гермиона кивнула Максу и встала. Кончики пальцев приятно покалывало, когда она следовала за ним, повторяя его шаги.
Коридор библиотеки — больше старый, чем волшебный — заставлял смотреть четко перед собой, а не по сторонам.
Как только дверь выпустила на улицу их обоих, Уэллс поздоровался с каким-то знакомым и ушел вместе с ним прочь. Гермиона провела ладонью по лицу. Еще один потерянный день. Она пошла обратно. Было много мыслей: о Роне, о детях, почему-то о Томе, которого они оставили совсем одного в той большой квартире витражных стекол.
— У него встреча, — сказала Гермиона и упала на свой стул. — Снова!
Макс посмотрел на нее странно — наверно, надеялся, что она несмотря ни на что сможет выполнить свое обещание. Он сильно преувеличивал ее возможности.
— Иногда нам мешает третья сила, — сказал он, заправляя за ухо отросшую прядь волос непонятного цвета.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Гермиона и подняла голову со стола. Ее всюду преследовали кружащие в лучах света пылинки, даже в такой далекой от реальности библиотеке.
— События, которые никак от нас не зависят. Твои желания — чернила, что все равно исчезают, как бы ты ни хотел, чтобы они остались на бумаге.
В библиотеке было тихо. Она огляделась и не увидела знакомых лиц. Потом улыбнулась — чернильные желания… Это было очень похоже на то, что она чувствовала.
— Да, — ответила она. — Мы ходим за ним по пятам…
— Так говорят только старперы.
— Хорошо, мы пасем его уже четыре дня! И ни разу! — она перешла на громкий шепот. — Ни разу он не оставался один! В этом точно есть какая-то закономерность.
Гермиона снова уронила голову на руки. Закономерность проще простого — Уэллс был чертовым параноиком. Ему мерещилось, что за его бесценным трудами охотятся люди Гриндевальда или Отдел тайн. Впрочем, подумала Гермиона, отчасти он был прав.
— Но ты имел ввиду не только Уэллса, — поняла вдруг она и выпрямилась. — Ты опять думаешь об этом?
— Не думаю. — Он махнул рукой. — Много событий в нашей жизни происходят сами по себе.
Макс подпер щеку рукой, и оттого стало больше заметно, как он молод.
— У всех решений есть последствия, — ответила Гермиона. Солнечный луч из библиотечного окна ложился полосой света на книжные шкафы и стол. — Просто они непредсказуемы.
— Это я и называю третьей силой.
— Ты много о ней говоришь в последнее время, — сказала она.
— Да. Было бы не так обидно, если бы меня поранили на задании, — ответил Макс и закинул в рот обычную современную жвачку. При других обстоятельствах она бы, может, разозлилась. — Грюм был вообще без ноги!
— У Грюма, Максимилиан, было много времени и на двух ногах.
Если бы не третья сила, то многие из героев войны были бы живы. Гермиона сжала подол юбки.
Они какое-то время молчали: Макс ушел в себя и бездумно листал страницы старого пыльного справочника по травам, а Гермиона смотрела на бесконечные стеллажи. Книги тянули ее к себе пыльными обложками и запутанными строчками на разных языках.
— Детей из Хогвартса Рон встречал без меня, — сказала она.
— Работа есть работа, — ответил Макс, и раньше она, может быть, согласилась. — Ты не думала, что делать с Томом?
Она поняла, о чем он, но все равно спросила:
— Что ты имеешь ввиду?
— По документам он под твоей опекой.
— Я уделяю ему достаточно времени, — ответила она, хотя, конечно, так не думала. Иногда места, где они были с Максом, удивительно описывали ее настроение: даже библиотека с ее длинными шершавыми столами казалась неуместно пустой и безлюдной.
— Не зря он напросился с нами на задание.
Гермиона промолчала. Не хотелось видеть его, когда ее дети оставались дома. Снова вспомнилась сцена на кухне — Том (или Роза) на стуле с поджатыми ногами, и Гермиона решительно встала.
Она сказала Максу, что собирается в книжный, и он пошел с ней.
Здесь был уже август — начало понемногу холодать, и Гермиона накинула поверх блузы приталенный пиджак. Она взяла Макса за руку и прямо с улицы у библиотеки аппарировала их в нескольких кварталах от Чаринг-Кросс-Роуд. Они снова были в каком-то тупике, как раз таком, который хочется покинуть как можно быстрее. На ступеньках сидел кот без хвоста, и непонятно, его подрали собаки или замучили хулиганы.
Район был благополучным, и люди одевались тут немного по-другому. Женщины носили слишком похожие юбки - такие же, как и у самой Гермионы - и приталенные пиджаки, а мужчины однотипные костюмы простого кроя.
— Мы идем в тот книжный? — спросил ее Макс, и она просто кивнула. Дорога была недолгой, хоть Макс, как и обычно, шел медленно, и приходилось останавливаться, чтобы ждать его. На самом деле, она и не знала, куда так спешила на этот раз.
Они взяли себе по эспрессо без сахара. Даже во время войны здесь были покупатели, хоть и не так много. Некоторые просто читали на одном из старых больших диванов, а продавец их не выгонял. Иногда, если честно, ей хотелось остаться здесь навсегда — смотреть через витрину на улочку со старыми домами, нетронутыми блицем, листать дешевые книги на газетной бумаге и жить только ради этих мгновений.
Гермиона положила перед собой три тома комикса от Марвел про Капитана Америку. Они были еще не так популярны, да и привозили их из Штатов.
— Роза и Хьюго попросили купить, — сказала она. — Они любят, когда я привожу им что-то с другого времени.
Из других миров она привозила им книги — такие книги, которых нельзя было найти нигде больше. Гермиона любило свою работу в том числе за возможность делать что-то особенное.
Макс ей не ответил: он бездумно листал какую-то брошюру и отпивал кофе маленькими глотками. Она поставила чашку и пошла к кассе, но снова остановилась у стенда с комиксами. Гермиона взяла еще первый выпуск «Капитана Америки» для Тома.
***
Гермиона проснулась от запаха овсянки. На кухне стоял Том — он сосредоточенно читал рецепт на упаковке и одновременно помешивал кашу в кастрюле. Ей стало на мгновение очень смешно: Роза могла приготовить даже шоколадное печенье почти с закрытыми глазами, а у Хьюго прекрасно получались глазунья и тосты.
Он ее, кажется, не замечал или не хотел замечать. Гермиона тоже сделала вид, что кухня пустая — молча села на стул и сложила руки перед собой. Том зевнул, а после провел рукой по лицу.
— Ты добавил молоко?
— А?
— В кашу. Молоко.
На мгновение ей почудилось, что Том растерялся, но потом он открыл оставленный на столе чемоданчик Макса и достал оттуда бутылку молока. Повертел ее в руках, будто проверяя на реальность.
— Столько?
Гермиона подошла поближе и заглянула в кастрюлю. В последнее время у Тома подрагивали руки.
— Да.
Он как-то странно на нее посмотрел и промолчал. Они позавтракали втроем, почти не разговаривая. Макс ушел сам искать Уэллса, да и шансов перехватить его сегодня было откровенно мало.
Гермиона весь день сидела в своей комнате, где почему-то было мало света и свежего воздуха, и разбирала документы. Сопоставляла временные рамки пропаж Уэллса и немного читала очередной роман Ирвина Ялома.