Глава шестнадцатая
Благодаря таблетке золпидема на следующее утро я проснулась только ближе к одиннадцати. Открыв глаза, я увидела, как на прикроватной тумбочке пульсирует синим мой телефон. Потянувшись за ним, я обнаружила три пропущенных звонка и семь сообщений от Мартина, в которых он просил связаться с ним.
Проигнорировать его просьбу было нелегко, но мне это удалось. Вместо этого я села, подобрала под себя ноги и нажала на иконку «Гугла», после чего набрала в строке браузера «Исчезновение Донны Джой». Откровенно говоря, я и сама не знала, чего ожидала. Кричащие заголовки в «Дейли мейл»? Репортаж Би-би-си? Набирающий популярность хэштег в «Твиттере»? Тем не менее я почувствовала себя разочарованной, когда поиск предложил мне те же старые ссылки и фотографии, которые я уже видела.
На мгновение я закрыла глаза, надеясь, что чувство страха уйдет, готовая прямо сейчас держать пари, что Джонна Джой непременно объявится. Я ломала голову над ее исчезновением с того самого момента, как мне позвонил Дэвид Гилберт, и пришла к логическому заключению, что все это – ловкий трюк, фокус, задуманный ею, чтобы вернуть Мартина. Мысль о том, что их встреча в понедельник и последующие плотские утехи, возможно, не принесли ей особого удовольствия, доставила мне искреннее и злорадное наслаждение.
Отложив телефон в сторону, я встала с постели и отправилась в ванную. Почистив зубы, я взялась за зубную нить, а потом еще и обработала межзубные промежутки специальным ершиком. Тут я заметила, что слюна, капающая в раковину, порозовела от крови. Я стала тщательно полоскать рот, и вдруг внизу настойчиво зазвонил домофон.
– Это я. Можно войти? – донесся из динамика его голос.
Я паническим взглядом окинула квартиру, чувствуя себя загнанной в угол. Мне не хотелось принимать его в таком виде: полуголой, в одной футболке, едва доходящей до середины бедер. В двух шагах от меня располагалась кухня. Метнувшись туда, я выхватила из сушильного барабана трусики и джинсы, поспешно надела их и босиком прошлепала вниз по лестнице.
Перед дверью я остановилась в нерешительности. Сквозь стекло я видела его лицо, печальное, отрешенное и полное надежды.
Я медленно повернула головку замка и остановилась в дверях, не давая ему пройти.
– Ты получила мои сообщения? – спросил он наконец.
– Я только что проснулась.
Он уставился на носки своих туфель, а потом вновь поднял на меня глаза.
– Ты уже слышала о Донне?
Кивнув, я скрестила руки на груди.
– Слышала кое-что. Ее сестра обеспокоена тем, что никто не видел ее уже целую неделю, и обратилась в полицию.
– Она так до сих пор и не объявилась.
– Мне очень жаль, – сказала я, чувствуя, как у меня начинает учащенно биться сердце.
– Ко мне сегодня утром приходили из полиции, – сказал он. – Задали несколько вопросов.
– О чем?
– О ее настроении и душевном состоянии.
– Они подозревают, что она сошла с ума? – поинтересовалась я, не веря своим ушам.
– Не знаю. Хотя… не думаю.
– Ну и что дальше? Я имею в виду, ее поиски.
– Полиция собирается провести обыск у нее дома. У ее сестры Джеммы есть ключ.
– А что потом?
– Послушай, я думал, сегодня мы займемся чем-нибудь.
Нахмурившись, я взглянула на него в упор.
– Мартин, ты слышал, что я сказала тебе вчера?
– Прошу тебя. Давай прокатимся куда-нибудь. Мне надо проветрить мозги.
– Твоя жена пропала без вести, – сказала я, спрашивая себя, правильно ли поняла его.
– Она не пропала без вести. Она наверняка где-то развлекается, – возразил он, и меня поразила холодность в его голосе и выражении лица.
Неужели он не понимает, что любая поездка или иное развлечение попросту неприличны в такой момент? Впрочем, Мартин ведь знал Донну лучше кого бы то ни было, во всяком случае, уж точно лучше, чем полиция или даже ее сестра. И если он ничуть не обеспокоен, значит, на то должна быть веская причина. Я сказала себе, что не стоит принимать легкомыслие за бессердечие.
– Перестань, Франсин. Нам нужно поговорить.
– Поговорить?
– Пожалуйста, – взмолился он.
Я попыталась отогнать от себя отвратительное и болезненное воспоминание о том, как он в обнимку с Донной скрывается за дверями ее дома в Челси, о той лжи, которую он пытался скормить мне у церкви в Темпле.
– Подожди здесь, – сказала я и поднялась наверх за своим пальто, будучи не в силах сделать что-либо еще.
Его «Астон Мартин» был припаркован на улице. Я забралась на пассажирское сиденье и прильнула к оконному стеклу, глядя, как мы вливаемся в поток субботнего движения. Он включил какую-то музыку, что избавило нас от необходимости поддерживать разговор.