— Да, я тоже ее вижу, — подтверждает Мэтью.
Я заставляю себя подняться с дивана и, на секунду замешкавшись, чтобы унять головокружение, встаю возле них у окна. Начинаю оглядываться по сторонам в поисках женщины.
— Она в той стороне? — спрашиваю, указывая направо.
— Нет. Вон там, — говорит Уолт, постукивая по стеклу.
— Все равно не вижу ее.
— Потому что ты пьяная. — Мэтью смеется.
— Да, да. Ну тогда помогите мне.
Уолт берет меня за руку и, прижав мой палец к стеклу, ведет ее влево.
— Вон. Видишь ее?
Смотрю туда, куда направлен мой палец, и да, вон она, женщина, поливающая орхидею.
Смеюсь от восторга.
— Теперь моя очередь, — объявляю, стряхивая руку Уолта и немедленно сожалея об этом.
Слишком поздно. Не могу же я попросить его снова взять меня за руку. Каким, черт возьми, может быть мое оправдание? Э-э… просто мне нравится, когда ты ко мне прикасаешься?
Я скорее умру, чем это признаю, и потому сосредотачиваюсь на поиске.
Начинаю со здания справа от нас — сверкающей высотки, такой же роскошной, как та, в которой находимся мы. Много где горит свет, но большинство окон задернуты шторами. Я просматриваю те, где шторы раскрыты. Никого. Никого. Никого.
А потом…
— Вон! — восклицаю, постукивая пальцем по стеклу. — О боже мой.
Может, если бы я выпила меньше, то пропустила бы пару напротив, которая явно занимается сексом, но уже слишком поздно. И Уолт, и Мэтью смотрят туда, куда я указываю.
— Что делает этот человек? — спрашивает Мэтью.
— Там два человека, — уточняю я еле слышно.
Мы слишком далеко, и неприличных частей тела не видно, но вау, они так стараются.
О боже. Быстро найди им замену.
Поиск оказывается безрезультатным, так что приходится врать.
— Все, не ищите. Они ушли.
— Чем они занимались? — спрашивает Уолт, провожая меня взглядом, когда я отхожу от окна.
Я притворяюсь, что поправляю подушки на диване.
— Кажется, просто мыли посуду. — Я морщу нос. — Я не рассмотрела.
— Тогда почему ты так покраснела? — со смешком интересуется Мэтью.
— Я покраснела? Разве? — Прижимаю ладони к щекам, пытаясь их охладить.
Братья с еще большим рвением начинают осматривать область, на которую я указала.
Уолт находит парочку первым. Я понимаю это, потому что он медленно поворачивается и с коварной улыбкой бросает на меня взгляд через плечо. Но ни слова не произносит.
— Что? — говорю я, подталкивая его своим тоном.
— Элизабет.
— Не произноси так мое имя!
— «Так» это как?
— Словно ты меня упрекаешь.
— Я не упрекаю тебя. Если бы упрекал, ты бы знала об этом, — говорит он, и между нами возникает нечто похожее на натянутую струну. В груди все трепещет, и я оглядываюсь на Мэтью, надеясь, что он спасет меня.
— Я по-прежнему ничего не вижу, — говорит тот, сканируя взглядом окна. А затем, наконец: — О. Ха. Да, вон та парочка точно занимается сексом. — Он одаривает меня широкой улыбкой и поднимает вверх большой палец. — Думаю, ты выиграла игру.
— На этом давайте закончим, — говорит Уолт.
— Отличная идея. Давай, Мэтью, я провожу тебя, — говорю я, махнув в сторону прихожей.
— Ты не должна так сильно хотеть, чтобы я поскорее ушел. Здесь нечего стесняться. Тебе нравится подсматривать — ну и что? Совершенно нормальный фетиш.
Я уже позади него и подталкиваю в спину, понуждая идти.
— О, просто уйди, пожалуйста, хорошо?
— Ладно, ладно. Я возьму твой номер у Уолта, и мы встретимся, чтобы закончить тот разговор, который начали ранее. О твоем творчестве.
— Хорошо. Да. Творчество — давай на нем и сосредоточимся.
Уолт хлопает брата по плечу и чуть ли не заталкивает его в лифт.
— Спокойной ночи, Мэтью. Удачно добраться до дома.
Мэтью одаривает нас дерзкой ухмылкой, и лифт закрывается.
После чего Уолт поворачивается ко мне и со свирепой властностью упирает руки в бока.
— Давай-ка уложим тебя в постель.
Я смеюсь и закатываю глаза.
— Говоришь так, будто собираешься помочь мне в этом деле.
— Так и есть. Ты выпила слишком много шампанского.
— Пф-ф. Я не пьяна.
— Пройди по прямой линии, — требует он надменным, но слегка поддразнивающим тоном.
— Не вопрос. Проще простого. Хоть всю дорогу до спальни, — возмущенно говорю я. Начинаю топать по коридору и натыкаюсь на подставку для зонтов, так что она опрокидывается и падает на пол. — М-да… слушай, но эта штуковина появилась словно из ниоткуда. Ты поставил ее туда только что?
Глава 12
— Может, это мне стоит уложить тебя в постель? — язвительно замечаю я, уперев руки в бедра.
Уолт молча поджимает губы.
— Ты что, не слышал меня?
Он опускает лицо и, покачав головой, снова поднимает глаза.
— Просто пытался представить себе эту картину.
— О, вы хотите деталей, мистер? Окей, не вопрос. Сначала я бы одела тебя в твою любимую пижаму, затем хорошенько подоткнула бы тебе одеялко, принесла стакан теплого молока, почитала книжку, а потом выключила свет.
Я хлопаю в ладоши, словно выключая лампу, которая гаснет и загорается от хлопка.
— Звучит заманчиво — за исключением теплого молока. — Уолт подходит ко мне и, коснувшись моего плеча, мягко подталкивает в сторону спальни.
— Кстати, пока ты думаешь обо мне самое худшее, хочу сообщить, что обычно я не напиваюсь так сильно. Просто вечер получился жутко неловким. В смысле, поставь себя на мое место: я говорила о твоей заднице перед совершенно чужими людьми.
— Если честно, говорить о моей заднице было необязательно, — замечает Уолт, когда мы заходим в спальню, и включает свет.
Мы на мгновение останавливаемся на пороге, чтобы глаза привыкли к яркому свету. Прослеживаю за его взглядом и вижу, что он смотрит на мою тумбочку, где стоит газетная вырезка в рамке, которую нам прислали в качестве свадебного подарка.
— Решила, что это милое воспоминание, — объясняю я. — Не надумывай себе лишнего.
— Лишнего?
— Да, как будто я поставила твое фото рядом с кроватью, чтобы засыпать, глядя на тебя.
Уолт кивает.
— Не волнуйся, я знаю расклад. Если уж ты и смотришь на мою скучную физиономию, то максимум ради того, чтобы она тебя усыпляла. Лучшие восемь часов сна, которые ты когда-либо получала.
Я улыбаюсь.
— Что ж, ты благополучно проводил меня до моей комнаты, так что теперь можешь идти.
Ухожу к гардеробной и, зайдя внутрь, понимаю, что напрочь забыла, что надо сделать. Медленно поворачиваюсь, с полминуты изучая одежду, потом щелкаю пальцами.
— Пижама, — говорю вслух и, открыв ящик, достаю одну из двух имеющихся у меня пар.
Это комплект из белого шелка: шорты и топик. Быстро раздевшись, безуспешно пытаюсь повесить на вешалку платье. В итоге сдаюсь — пусть этим занимается Утренняя Элизабет. Затем расстегиваю лифчик, и меня пробирает дрожь облегчения. Бюстгальтеры точно являются творением дьявола.
Надев пижаму, я возвращаюсь в комнату, но увидев, что в дверях до сих пор стоит Уолт, резко останавливаюсь.
— О, — пищу я. — Ты все видел?
— Только твою тень. Там, знаешь, есть лампа. При свете переодеваться было бы легче.
Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что в гардеробной кромешная тьма. Затем, прищурившись, насмешливо указываю на Уолта пальцем и сообщаю ему, что он умник.
— Если хочешь, можешь войти, — добавляю. — Или ты как вампир? Не можешь входить, пока тебя напрямую не пригласят?
Уолт заходит. Его шаги по деревянному полу — единственное, что звучит в тишине. Атмосфера заметно меняется. Она уже не такая, какой была секунду назад. Он бывал здесь раньше, но всего один раз, и не так, как сейчас. Я сглатываю предвкушение, пока он проводит рукой по волосам и окидывает комнату взглядом, рассматривая мои вещи.