— Знаешь, я пытался заставить тебя ревновать, я имею в виду с Джейд.
Я закатываю глаза. Дэррил всегда был кокетливым и пытался трахнуть каждую девушку в радиусе мили от него, поэтому тот факт, что он кадрил мою лучшую подругу, неудивителен.
— Это правда. Ты мне всегда нравилась, Элли.
Он садится ближе, и я не могу придумать, на что переключить его внимание. Следующее, что я помню, это его губы чмокают мои. Как идиотка, я сижу, не реагируя, мой мозг и тело не понимают, что происходит, и когда он пытается языком уговорить меня открыть рот, я поднимаю руку, чтобы оттолкнуть его, но могущественный рев заставляет меня отдернуться.
Рафаэль появляется из ниоткуда, хватает Дэррила за волосы и бьет его лицом о мой стол. Кровь забрызгивает нашу школьную работу, и я вскакиваю.
Ярость и гнев исходит от него. Я никогда не видела никого настолько неконтролируемого, настолько дикого.
Я умоляю его остановиться, дергая за рубашку.
— Пожалуйста остановись. Рафаэль, стой!
Мои глаза наполняются слезами, а нижняя губа дрожит. Я поднимаю руку.
— Пожалуйста, послушай, Рафаэль.
Он бросает Дэррила на пол. Кровь течет по его лицу, его привлекательная внешность запятнана разбитым носом и опухшими скулами.
Рафаэль вытаскивает пистолет, и у меня сердце уходит в пятки, все тело трясется, и подкашиваются ноги.
Эта сцена в бассейне повторяется снова и снова, что слишком тяжело вынести.
То, как его темные глаза направлены на Дэррила, и то, как он блокирует меня, не оставляют мне другого выбора, кроме как воспользоваться любой тактикой. Я встаю перед пистолетом.
— Ты не можешь убить его, — рыдаю я, не в силах заставить его слушать.
— Он сын комиссара полиции!
Мысль о том, что Рафаэль отправится из-за меня в тюрьму, заставляет мое сердце замереть. Оливер потеряет отца, а я слишком хорошо знаю, что значит чувствовать себя брошенным.
Рафаэль поворачивается ко мне лицом. Его ноздри раздуваются, палец дергается на спусковом крючке, а мое тело продолжает охватывать паника. Наши взгляды по-прежнему прикованы к друг другу, мое сердце бьется быстрее под его пристальным взглядом.
— Он сын комиссара полиции. Пожалуйста, не убивай его. У тебя будут проблемы, Рафаэль.
Бесконечные слезы текут по моему лицу от чудовищности ситуации.
— Ты трахалась с ним? — Он выплевывает в гневе.
Я отступаю назад.
— Ты трахалась с ним? — Он кричит громче.
— Конечно, нет!
Он язвит.
— Ты только что засунула язык в его грязный гребаный рот, Элли.
Обида в его тоне очевидна. Голос, пропитанный ядом, я не скучаю по нему. Боль вспыхивает в его глазах, прежде чем он прикрывает их, его маска мафиози возвращается на место.
Это способ держать себя в руках, потому что ему больно. Он застал нас с Дэррилом целующимися и подумал, что я в этом заинтересована.
— Он поцеловал меня, и я клянусь, он только что сделал это, потом ты….
— Ты моя маленькая куколка, — шепчет он, и мое сердце разрывается.
Боль, скрывающаяся за его тоном, заставляет меня утешать его, напомнив, что я принадлежу только ему.
Я подхожу ближе к Рафаэлю и прижимаю ладонь к его руке. На этот раз он опускает пистолет, и меня охватывает облегчение.
Глядя в темные глаза, я ласкаю его щеку, наслаждаясь тем, как он фокусируется на мне.
— Ты обладаешь мной, — шепчет он так тихо, что я почти не замечаю этого.
Рафаэль может думать, что я владею им, но он тоже владеет мной.
Глава 9
Рафаэль
— Уходи! — Я бросаюсь к куску дерьма на полу. Он с трудом поднимается на ноги, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Если ты что-нибудь расскажешь...
— Я не расскажу. Клянусь, я не буду. — Затем я решительно киваю ему, сверля взглядом, пока он не сглатывает, а затем выбегает из комнаты, как будто у него горит задница. Мой палец дергается, желая всадить в него пулю.
— Он ушел.
Ее мягкий голос просачивается сквозь мой зарождающийся гнев, подкрадывается и посылает незнакомое, успокаивающее чувство по моему телу. Я не уверен, нравится мне это или нет. Мне нравится держать все под контролем, а все, что касается Элли, делает меня безрассудным. Раньше у меня никогда не было одержимости чем-либо, это чувство почти невозможно вынести.
— Встань на колени.
Я сохраняю ровный тон и наблюдаю за ее красивым лицом, ожидая ответа, ожидая, что она бросит мне вызов и даст мне идеальный повод наброситься, чтобы выдать ей свой гнев. Она удивляет меня, облизывает губы и становится передо мной на колени. Мой член пульсирует в штанах при виде ее на коленях, я закрываю глаза, чтобы мои яйца не сжались и не покрыли боксеры спермой. Вместо этого я сосредотачиваюсь на образе ее поцелуя с панком. Он целует ее губы, мою куколку. Мои кулаки сжимаются, а в виске пульсирует необходимость контролировать и наказывать ее, смывая воспоминания, и это становится моим спасательным кругом на пути к здравомыслию.
— Я собираюсь стереть его прикосновения, — кричу я, расстегивая штаны.
Ее большие карие глаза смотрят на меня, такие невинные, но такие смертоносные.
— Я хочу, чтобы ты это сделал, — шепчет она, и я почти сгораю от эйфории. Моя рука сжимает член, шипя, накачиваю его, заставляя предэякулятивную жидкость вылиться из моей щели потоком удовольствия.