— Хочу, чтобы ты была хорошей куколкой и помогала папочке.
Я дарю ей еще один поцелуй, ее маленькая ручка тянется ко мне, заставляя мое сердце грохотать.
Господи, успокойся, Рафаэль, блять. Я стиснул зубы, решив не становиться слишком твердым.
Отдавая себя в ее распоряжение, Элли закусывает губу и выглядит очаровательно.
— Направь мой член в унитаз. — Она кивает, а я с похвалой глажу ее по волосам. — Такая хорошая папочкина куколка.
Я шиплю, когда наконец появляется моя моча, и не упускаю из виду гордую улыбку на ее красивом личике, которая заставляет меня подавлять смех.
Когда я заканчиваю, она наклоняется к туалетной бумаге, но моя рука резко сжимает ее запястье, чтобы остановить ее.
Я качаю головой.
— На коленях, маленькая куколка. Тебе нужно привести папочку в порядок.
Ее глаза расширяются. Затем она кивает, и я почти ожидаю, что Элли убежит, но она удивляет меня, когда становится на колени позади меня и ждет. Я поворачиваюсь к ней лицом, осознавая ее невинность, красоту, и то, как я порчу ее своей тьмой, должно заставить меня отступить и освободить ее, но я никогда не претендовал на то, чтобы быть кем-то иным, чем то, кем я являюсь, и она согласилась принять меня. Итак, я возьму у нее все, что она мне охотно отдает.
Элли открывает рот, и удовольствие разливается по моим венам.
— Моя послушная куколка, такая хорошая маленькая шлюшка. — Я держу для нее свой член. — Смой грязь со своего папочки.
Она наклоняется, а маленький язычок высовывается, мое сердце замирает, затем она облизывает выступ моего члена, и я стону. Моя рука находит ее шелковистые волосы, чтобы удержать ее на месте, и Элли погружает свой маленький язычок в мою щель, смахивая оставшуюся там каплю мочи. Господи, это горячо.
Черт возьми, я никогда в жизни не испытывал ничего столь эротичного и столь эйфоричного. Я никогда не занимался водными видами спорта, даже об этом не задумывался, но вид ее невинного лица, служащего мне так послушно, покорно, в такой грязной манере, заставляет меня отчаянно испачкать ее еще больше. Подтолкнуть ее к краю, к моему краю тоже. Итак, пока она облизывает мой член и кружит по яйцам, проводя языком обратно к кончику, я беру от нее то, что хочу. Я крепче сжимаю волосы, удерживая ее голову на месте, и сильно толкаюсь в рот, не обращая внимания на шок на ее лице и на то, как ее зубы царапают меня. Затем я энергично использую ее горло, а другой рукой обхватываю ее шею и крепко держу. Я чувствую себя в ее горле, когда прижимаю к ней кончики пальцев. Она давится, но это только больше подстегивает меня. Я вошел глубже, наслаждаясь тем, как расширяются ее глаза. Слюна капает между нами, когда я с дикой страстью трахаю ее горло, в то время как она вцепляется в мои бедра, затем перемещает руки, чтобы схватить меня за ягодицы, только усиливая обостренное состояние потребности. Черт, моя куколка любит драться, и мне это нравится.
Карие глаза впились в меня, умоляя пожалеть, а слезы текут по лицу.
— Хорошая маленькая куколка, — шиплю я. — Такая хорошенькая, — мои ноздри раздуваются от потребности кончить, — Чертовски, — я толкаюсь сильнее, — маленькая, — я погружаюсь глубже, наслаждаясь ощущением ее теплого горла, — куколка.
Сперма вытекает из моего члена, и я спотыкаюсь от силы, заставляя ее еще больше давиться, когда выливаюсь ей в рот.
— Ты обладаешь мной, маленькая куколка, — воркую я, медленно отходя от невероятного кайфа.
Глава 25
Рафаэль
Мы охраняли наш собственный ебучий склад последние четыре часа, и моя задница затекла. Я ворочаюсь с боку на бок, пытаясь унять дискомфорт.
Глядя в сторону нашего здания, мы понимаем, что тусклый свет означает, что там находится Штейн: маленький засранец, который ворует наше оружие и, возможно, является крысой.
Вот почему мы сами с ним разбираемся, пока не узнаем, кто в этом замешан.
— Ты уже разобрался со своей девушкой? — Рокко искоса смотрит на меня.
— Нет. — От допроса, который он собирается начать, у меня кипит кровь, поэтому я возвращаю ему. — Ты уже разобрался со своей девушкой?
Он тяжело вздыхает и проводит рукой по и без того растрепанным волосам, одновременно кладя армейские ботинки на мою приборную панель, вызывая во мне раздражение из-за его неуважения.
— Я работаю над этим.
Моя губа дергается от его слов. Младший брат определенно будет работать над этим, и когда наш отец узнает, он взбесится от того, как много он над этим работал.
— Я собираюсь засунуть в нее ребенка и не оставлю ей другого выбора, кроме как носить мое кольцо и принять меня как своего мужа.
Я смеюсь над его словами, зная, насколько мы похожи. Это должно смягчить удар для нашего отца. Он счастливее всего, когда Оливер находится рядом с ним. Забавно, что он едва терпел, когда мы росли.
Рокко шаркает на своем месте и поправляет свой член, заставляя меня стиснуть зубы.
— Ты можешь держать эту штуку подальше, пока мы здесь не закончим? — Я злюсь.
Он посмеивается, затем вытаскивает клинок из наплечной кобуры.
— Мой клинок меня сильно возбуждает, что я могу сказать?
Он следит взглядом за блеском металла, поворачивая его из стороны в сторону, выглядя таким же невменяемым, как всегда, затем подносит кончик ко рту и проводит им по языку, поглаживая свой обтянутый джинсами член.