Она слегка поворачивает голову, но я знаю, что она понимает.
Отпуская ее горло, я делаю шаг назад, наслаждаясь тем, как она хватается за шею, и отчаянно втягивает воздух.
Я разворачиваюсь, покончив с ней и с разговором, готовый к тому, что день подходит к концу, хотя он только начался.
— Я подпишу опеку над Оливером.
От ее слов мое тело замирает. Это то, чего я так долго хотел - чтобы она навсегда исчезла из жизни Оливера, но она использовала его как разменную монету. Ей нравится быть замужем и иметь сына от наследника мафии, а дурная слава значит для нее слишком много, чтобы отказаться от нее.
— Но есть одно условие.
Наконец, я поворачиваюсь к ней, и на ее лице появляется хитрая улыбка. Как будто я только что не душил ее, угрожая жизни. Я разминаю шею, теряя самообладание.
— Говори, — выдавливаю из себя, полный решимости сделать все возможное, чтобы дать моему сыну безопасность и любовь, которых он заслуживает, даже если это означает уступить этой суке.
Она опускается на кровать и раздвигает ноги, а ее зрачки пылают триумфом.
— Вот то, чего я хочу.
Я чувствую себя так, словно заключаю сделку с самим дьяволом.
Элли
Меня мучала бессонница, поэтому я ходила по спальне и грызла уголки ногтей, как в детстве.
Почему он так спешно ушел, даже не оглянувшись?
Он ранен?
Почему сейчас 6:30 утра, а от него ни слуху, ни духу?
Смотрю на смятые простыни. С того дня, как я переехала сюда, не было ни одной ночи, чтобы мы не проводили время вместе в этой постели. В нашей постели.
А теперь, когда рядом его жена, он вдруг пропал.
Я пытаюсь не поддаваться мыслям, игнорировать ту войну, что бушует внутри меня, твердящую, что мне нужно бежать, держаться подальше от Рафаэля, его жены и сына. Что в конце этого пути меня ждут лишь боль и разрушение, и пострадаю от этого я.
Но что у меня останется?
Я бросила учебу, у меня почти не осталось друзей. Черт, я не нужна даже собственному отцу.
Здесь у меня есть Оливер и человек, которого я люблю.
У меня есть дом.
С этими мыслями я решаю открыть дверь спальни, решив, что, наверное, лучше просто встать и чем-нибудь заняться. Может, если я испеку свежие печенья для Оливера, это поможет мне отвлечься.
Я слышу движение в коридоре и, испугавшись, снова захожу в комнату. Сердце бешено колотится, и звук заполняет мои уши. Рафаэль выходит из своей старой спальни, боль пронзает меня, сбивая дыхание. Что, черт возьми, происходит?
Он подносит воротник рубашки к носу и принюхивается.
— Черт, — бормочет он и оглядывается вокруг, прежде чем исчезнуть в одной из свободных комнат.
Никита появляется в дверях мгновение спустя, ее волосы растрепаны, а рука сжимает горло. Мне знакомо это чувство.
Кружевное белье, которое на ней, прозрачно и не оставляет простора для воображения.
— Иди и смой свои грехи, Рафаэль. Смой мое прикосновение, — выплевывает она в его сторону, а он в ответ захлопывает дверь спальни.
Я шатаюсь, спотыкаясь, возвращаюсь в комнату и как можно тише закрываю дверь спальни.
Рвота подступает к горлу, когда я мчусь в ванную. Я подбегаю к унитазу, едва успевая выплеснуть содержимое. Меня рвет до тех пор, пока не остается ничего, только кислое жжение в горле и дрожь в теле. Свернувшись в клубок на холодном полу, я позволяю слезам течь свободно, каждая из них горче предыдущей, поскольку опустошение пронизывает меня насквозь.
Он сделал это.
Он сделал меня своей шлюхой.
По лицу текут слезы.
Он разрушил то, что у нас было.
Я вцепилась руками в волосы.
— Почему? — всхлипываю я. — Я любила тебя. Я так любила тебя, папочка.
Мое зрение затуманивается, поэтому я закрываю глаза, но все же вижу только ее. Ее слова эхом звучат в моей голове.
Иди и смой свои грехи, Рафаэль. Смой мое прикосновение.
Почему я была настолько слепа, думала, что это сработает? Что он другой, настоящий мужчина, а не такой как мой отец.
И все же в глубине души я всегда знала, что мне будет больно. Просто отказалась это принять.
Я всего лишь его игрушка, которую можно сломать, и на этот раз он не соберет меня обратно.
Глава 36
Элли
Я поправила футболку и посмотрелась в зеркало, затем собрала волосы в тугой хвост. Мое лицо бледное, а глаза пустые.
Когда я успела превратиться в сломанную куклу, которую невозможно починить? Он обещал всегда помогать мне, защищать меня. Но он никогда не обещал мне ничего другого. Он никогда не обещал любви, и, узнав о его жене, я поняла, что он никогда не сможет предложить мне надежного места в своей жизни.
— Эй, выглядишь бледной. Хорошо себя чувствуешь?
Мой взгляд метнулся к нему. Я даже не заметила, как он вошел, настолько была погружена в свои мысли. Мое утро было наполнено слезами из-за мужчины, который никогда не сможет стать моим, из-за мальчика, который никогда не будет принадлежать мне, и из-за жизни, которую я сама себе придумала.
Наконец, взяв себя в руки, я приняла решение.
Мне нужно уехать отсюда как можно дальше. Любовь к нему причиняет мне боль, и пребывание здесь убьет меня.
— Элли, я спросил, ты хорошо себя чувствуешь?
Его нахмуренный взгляд скользит по моему лицу. Затем он облизывает губы и кладет руки мне на живот, заставляя меня захотеть отстраниться от него и его тепла.
— Тебе нужно показаться врачу, куколка? — спросил он, и его запах наполнил мои ноздри.