— Я тебе не поверю.
— Ты всегда осуждаешь людей, не выслушав?
— Я не хочу больше ничего слышать об этом.
— Кто меня очернил?
— Арчи рассказал мне.
Макс рассмеялся:
— Значит, ты веришь этому сексуально озабоченному гермафродиту больше, чем мне. Подобным людям такие грязные слухи необходимы, как вода и пища.
— Арчи — один из моих лучших друзей. И я ему верю. Да и Джорджия подтвердила это.
— Она подтвердила? — Макс перестал улыбаться. — Хорошо, Хэрриет. Это правда. Не уходи! — Я развернулась, вдруг пожалев, что вообще стала с ним разговаривать. Но Макс через стол схватил меня за руку. — Подожди хотя бы минуту. Дай мне сказать. Пожалуйста. Я был так несчастен оттого, что ты не писала мне. Я пролетел тысячи миль только ради того, чтобы увидеть тебя. И ты не дашь мне даже шанса объясниться?
Я забыла, каким притягательным было его лицо.
— Отпусти меня. Я должна посмотреть, что там с Дирком.
Я закрыла его в кухне с полной миской костей, но сейчас, видимо почувствовав мое присутствие в доме, он начал лаять и скрестись в дверь.
— Только минуту! Я понимаю, почему ты сердишься. Это было просто тупостью с моей стороны — переспать с Джорджией. Тем более что я не слишком этого и хотел. Но мужчине трудно сказать «нет», когда женщина сама себя предлагает. В нашем обществе считается нормальным рассматривать всех привлекательных женщин как потенциальных сексуальных партнерш. И большинство женщин против этого не возражают. Но в последнюю ночь, когда она явилась ко мне, я сказал ей «нет». Я понял, что ты для меня важнее всего. Я смирился с перспективой печальной одинокой ночи, но тут так неожиданно появилась ты… — Он снова улыбнулся. — И я был вознагражден.
Он погладил меня по руке. Я вспомнила, как он утешал меня, когда папа был в тюрьме. Как добр он был к Корделии. Я понимала, что его объяснения вполне логичны, и я верила им.
— Давай по-честному, Хэрриет. Наверняка ты не знаешь ни одного мужчины, который поступил бы иначе.
Я призналась себе, что это действительно так. И Брон, и папа вряд ли в такой ситуации раздумывали бы долго. Я подумала о Руперте. Он определенно отдавал предпочтение коротким, случайным и безличным отношениям с женщинами. Выходило, что Макс прав со всех сторон.
Но если только представить — хотя бы на мгновение, — что моя фантазия, мое предположение, которое обрело форму несколько недель назад и внесло такую сумятицу в мою голову, окажется правдой? Я могла простить Максу связь с Джорджией. Если бы дело было только в этом, мы могли бы остаться друзьями, потому что заниматься с ним любовью я точно больше не хотела. Руперт был прав, когда говорил, что я живу в мире фантазий. А Макс здесь, со мной, такой очаровательный, со своей притягательной улыбкой, голосом — в общем, я окончательно запуталась.
Макс обошел стол.
— Неужели ты не можешь понять, что я такой же, как все, — слабый, суетный, может быть, лживый. Но я безумно люблю тебя. Любимая, я так скучал по тебе. Когда я увидел на тебе это ожерелье, то я поверил, что ты хоть немного думаешь обо мне. — Он наклонился и прикоснулся губами к моему лбу. — Чертово платье. Как будто пытаешься обнять буфет.
Он притянул меня ближе, и кринолин под моей юбкой нелепо задрался сзади. При других обстоятельствах абсурдность ситуации могла бы заставить меня рассмеяться, но сейчас я была не в том настроении.
— Даже думать о ком-то другом — несусветная глупость. Я с ума схожу от тебя. Неужели ты не понимаешь, как счастливы мы могли бы быть, если бы ты выбросила из головы эту дурацкую историю с Джорджией.
— Возможно, — сказала я, отстраняясь, чтобы понять выражение его глаз. — Но проблема в том, что я не могу избавиться от навязчивой мысли: ты такой красивый, очаровательный мужчина и, очевидно, очень талантливый актер — ты еще… — я набрала побольше воздуха в легкие, — …по всей видимости, убийца.
Макс замер, перестав, кажется, даже дышать.
— Это шутка? — Он рассмеялся, мгновенно взяв себя в руки. — Дорогая, ты никогда не была склонна к глупым шуткам.
Он попытался поцеловать меня, но я отвернулась.
— Я не шучу. Это ты — не так ли? — зажег прожектор над сценой, чтобы отметить место, где должен встать человек, чтобы его можно было убить молнией. Ты был на той репетиции, когда она случайно упала вниз, и придумал великолепный способ убийства. Конечно, ты не хотел убивать сэра Бэзила. Каролина хотела развестись с тобой, потому что влюбилась в моего отца. Тебе наплевать было на Каролину, но ты не хотел терять ее деньги. Самое смешное — если бы только это не принесло горя стольким людям, — что отец вовсе не собирался жениться на Каролине. Она даже не особо ему нравилась, просто он боялся признаться ей в этом. Поэтому все твои ухищрения — в том числе и притворная любовь ко мне — были напрасны. А я была такой дурой, что поверила, будто это взаправду!