Купил пиццу, что-то еще. Закусок. Не работает ничего рядом по выходным, только если чипсы или другой сухой корм. Зачем ей еще и здоровье грохать? Ну и пришел я, она опять стала в обморок валиться, еле откачал. Знаете, это не слишком приятно, когда такая реакция у молодой девушки, не так уж я ужасен, да? Ведь я смотрю, когда она забывает, что я тут в ее кресле сижу, она с остальными нормально общается, шутит, смеется, как положено. Флиртует даже с руководителем. А как вспомнит про меня, или я к ней с вопросом, краснее, бледнеет, заикается и того и гляди — сольется в туман.
И тут вдруг пишет мне письмо. Давайте, говорит, выпьем кофе. Что это? Как мне реагировать? А? Не знаю, что там, все еще ждут, наверное, но как же мне теперь уйти? Или, наоборот, уйти и потом на кофе? Проигнорировать? Строго отчитать? Господи, да что вы смеетесь-то?!
— Я не могу, Аглая, называть его Стасик. Он же не таракан!
— А кто тебя заставляет?
— Никто, просто все шушукаются противно. Что я влюбилась, что я одна из всех. Сам Стас говорит, что ему уже давно надоело быть Стасиком, спасибо мне говорит. Говорит, это все Колька придумал. Николай в смысле. Вам не кажется, что специально? Так у них, вроде, равные должности, но когда один — Стасик, главный всегда тот, кто Николай, да же? Иногда вообще Сергеевич.
Алина зашла перед работой, пожаловаться, посоветоваться. Николай раскачивал ее на эмоциональных качелях так, что она то и дело проваливалась в болезни. Особенно досаждал позвоночник.
— У меня жутко болит спина, просто трындец. Иногда думаю, заклинит и все. Я даже не разогнусь. Записалась к врачу, Коля меня отвез, держал за руку. И все время, что мы там были, пялился в свой проклятый телефон. Постоянно! Что мне делать, Аглая?
— А что нужно делать?
— Я не знаю, в этом вопрос! Ну, ты привез меня к врачу, настоящий благородный рыцарь, молодец. Ну оставь ты в покое свой долбанный телефон, да? Доиграй роль до конца. Но он говорит, что ты хочешь еще, я и так теряю тут время, в этой больнице, ненавижу такие места, тут рядом смерть. Нормально? Я прохожу обследование, волнуюсь, а он мало того, что поминутно что-то кому-то там строчит, звонит через каждые десять, выбегает, забегает, кричит, машет руками, ноль вообще внимания на меня. Так еще и про смерть.
Аглая слушала Алину не слишком внимательно и чувствовала легкие уколы совести по этому поводу. Она же сама, как недавно неизящно выразились, привязала к себе девочку. Она пришла за советом. Спросить не у ясеня, но у Юпитера. Ты сердишься, значит, ты сомневаешься. А она, Аглая, думает о том, как бы быстрее выправить Алисе паспорт.
— Ты будешь чай?
— Да, спасибо, — сказала Алина и перекинула волосы с одного плеча на другое. — Главное, это вообще не вовремя все. Со спиной. Так не хочется подвести Стаса. Он, говорит, я тебе сюда вызову реанимацию, чтобы, если что, тебя откачали на месте. Шутит. Говорит, что без меня никак. Между прочим, он тоже рвался отвезти меня в больницу. Мне даже показалось, что Коля именно поэтому со мной потащился. Не потому что хотел, а чтобы не Стас.
— Не все ли равно? Потащился же. Разве не это главное?
— Он тоже так говорит, — обиженно проговорила Алина и протянула руку за чашкой. — Молоко есть у вас? Жутко люблю чай с молоком. Ну и не тащился бы уже. Все это выглядит, как одолжение! Мне не нужны его одолжения!
Аглая усилием воли вернула себя на кухню. Девочке нужна помощь. В конце концов, она сама все это затеяла. Ей с этим и разбираться.
— А чего ты от него хочешь?
— Аглая, а вы как думаете, мне вообще стоит чего-то хотеть? Он же не разведется с этой своей немощной женой, да? Никогда?
— Почему с немощной?
Алина пожала плечами и кинула в чай две ложки сахара.
— Ну, какая нормальная женщина в современно мире будет сидеть дома и ждать, когда ее обеспечит муж? Хотя вы знаете, Аглая, он мне постоянно повторяет, что я бы без него пропала и ничего бы из меня не вышло, так и рыдала бы по лавочкам. Я ему верила, но теперь…
— Что?
— Стас все чаще стал ко мне обращаться. На равных, понимаете? И даже уже предлагает официально должность поменять. Я слышала, как они с Колей спорили по этому поводу. Выходит, я и без Коли могу? Может, он своей жене тоже сам это внушил? И она поверила?
Аглая закусила губу.
— И вот меня стало раздражать в Николае это его желание всем угодить, понравиться, быть полезным. Он так распыляется, как сорока: этому дала, этому дала. Все бросает, начинает новые проекты, Стасу приходится доделывать, теперь и мне тоже. И, главное, всегда с бабами! Предпочитает. Очаровывает. Галантный такой кавалер, они звонят потом, эти бабы и капризными голосами требуют только его, а нам работать надо!