спустился с неба, подлетев к бассейну у зала реликвий. Потом я вскарабкался на его спину и
воспарил в небо. Мы прилетели туда, где горы, реки, деревья и цветы неописуемо красивы, а
дворцы и их палаты изысканно грандиозны. В одной из комнат я увидел свою мать и
крикнул: «Мама, пожалуйста, поезжай на этом драконе в Западный Рай (Будды Амитабхи)».
Когда дракон снова опустился, я, потрясенный, очнулся. Мое тело и сознание были в полном
порядке, и смысл видения был совершенно ясен. Так единственный раз в жизни я видел свою
мать.
С тех пор каждый день, когда появлялись посетители, желающие увидеть останки
Будды в этом зале, я всегда был сопровождающим. Впечатления посетителей относительно
останков сильно различались. Я смотрел на них много раз. В первый раз они мне показались
36 «Весна» символизирует просветление, после которого «аромат» блаженства распространяется повсюду.
Горы, реки и огромная земля – иллюзорные формы, которые сутью своей представляют Татхагату или
«подобие» тела Будды. «Шурангама сутра» говорит о «благоухающей форме» или «удивительной форме», имея
в виду удивительный облик внешнего мира, воспринимаемый органами чувств, преображенными мудростью.
размером с зерно маша и темно-пурпурного цвета. В середине десятого месяца, после того
как я отдал дань почтения хинаянским и махаянским трипитакам 37, я снова пришел
посмотреть на них. Они были того же размера, но на этот раз представились в виде
сверкающих красных жемчужин. Поскольку мне не терпелось посмотреть, каким
трансформациям они подвергнутся дальше, я снова совершил ритуальные поклоны и
почувствовал боль во всем теле. Теперь останки казались крупнее зеленой фасоли,
наполовину желтыми и наполовину белыми. Тогда я понял, что их размер и цвет изменяются
в зависимости от возможностей органов чувств посетителя. Желая поскорее увидеть
дальнейшие трансформации, я увеличил число поклонов, но в начале одиннадцатого месяца
серьезно заболел. Я не мог продолжать наблюдение, и поскольку мое заболевание
обострилось, меня отправили лечиться, но лекарства не помогали. Я не мог даже сидеть и
лежал все время.
Старший монах Сянь-цинь, смотритель Цзун-лян и девица Лу делали все, чтобы спасти
меня, но безуспешно, и уже думали, что приближается конец моего кармического
пребывания в этом мире. Хотя я был готов позволить болезни следовать своему курсу, я был
очень озабочен тем, что не успел опалить палец (во исполнение своего обета). На
шестнадцатый день мою хижину посетили восемь человек. Они думали, что болезнь моя
была не серьезной, и пришли специально для того, чтобы помочь мне опалить палец. Я
вспомнил, что эта церемония была назначена на следующий день, и настоял на том, чтобы
они приняли участие согласно договоренности. Старший монах и все, кто был с ним, не
одобрили это намерение в связи с возможным риском. Я разразился слезами и сказал: «Кто
может избежать смерти? Я хотел искупить долг перед своей матерью и дал обет опалить
палец. На что мне жизнь, если я должен теперь отменить свое решение? Я готов умереть…»
Смотритель Цзун-лян, которому был 21 год, услыхав мою мольбу, со слезами на глазах
сказал: «Не волнуйтесь, я заплачу за завтрашнюю вегетарианскую пищу и все устрою для
вас». Я соединил ладони в знак благодарности. Семнадцатого дня рано утром пришел Цзун-
лян с братом по дхарме Цзун-синем, чтобы помочь мне опалить палец. Несколько человек
помогли мне добраться до главного зала, где вместе с собравшимися я почтил Будду,
исполнив ритуал и продекламировав обеты и правила, а также «Строфы покаяния» (Чань-хуй
вэнь). Я сосредоточенно произносил имя Будды и молился, прося его даровать духовное
освобождение моей любимой матери.
Я еще чувствовал боль в начале церемонии, но по мере того как сознание очищалось,
мудрость проявлялась все яснее. Когда я дошел до предложения «Все дхармадхату
содержатся в теле Будды Амитабхи», каждый волосок всех моих восьмидесяти четырех
тысяч пор на теле встал дыбом. Я не просил посторонних поддерживать меня (как это было
прежде) и совершенно забыл о своей болезни. Подойдя без посторонней помощи к
собравшимся, чтобы их поблагодарить, я возвратился в хижину. Весь следующий день я
держал свой палец в солевой ванне и не наблюдал никаких кровотечений. Через несколько