народ Биньчуаня присоединился к ней и окружил здание уездного правительства,
которое, однако, прочно удерживал Чжан. Он не мог рассчитывать на подкрепление
и поэтому находился в безнадежном положении. Когда учитель спустился с горы и
отправился в здание правительства, мятежники сказали: «Учитель, пожалуйста,
вымани Чжана из здания, чтобы мы смогли убить его в успокоение народного
гнева». Учитель ответил уклончиво, но когда вожак мятежников потребовал того
же, он сказал: «Было бы нетрудно убить Чжана. В этом пограничном районе ходит
множество разных слухов, и положение все еще весьма неясное. Если вы осадили
68 В «Лотосовой сутре» этот мир сравнивается с горящим домом, в котором нет ничего, кроме страданий.
город для того, чтобы убить представителей власти, вас накажут, когда прибудет
подкрепление».
Вожак спросил: «Что вы можете посоветовать?»
Учитель ответил: «До Дали можно добраться всего за два дня, а губернатор
провинции Сычуань сейчас там проводит инспекцию. Если вы отправитесь туда
сейчас и изложите свои претензии в отношении Чжана, последний будет
приговорен к смертной казни, а вы в этом случае избежите наказания,
предусмотренного для тех, кто своими руками вершит правосудие».
Вожак последовал совету учителя и вывел свое ополчение за пределы города.
Когда учитель вошел в здание правительства, он увидел вооруженного Чжана,
готового дать отпор мятежникам. Чжан пожал руку учителю и сказал: «Я исполняю
свой долг и буду очень признателен, если вы подыщете место для моей могилы на
горе Петушиная Ступня, если я умру».
Учитель ответил: «В этом нет необходимости. Местные служилые возлагают
большие надежды на некоего Чжан Цзинсяня. Пожалуйста, пошлите за ним».
Цзинсянь действительно добился перемирия, и революционеры ушли. После этого
отправили в Дали за подкреплением, и когда оно прибыло, осада города была
снята. На тот момент, когда Чжан покидал город, Юньнань уже провозгласила свою
независимость (от цинского императора). Генерал Цай Гай был назначен
губернатором, а его старый школьный приятель, сын Чжана, стал министром
иностранных дел. В благодарственном письме учителю Чжан писал: «Вы не только
спасли мне жизнь, но также защитили префектуру Биньчуаня. Без вашего
вмешательства меня могли бы убить, а мой сын теперь искал бы способ отомстить
за меня.
2. После провозглашения республики «живые Будды» и почтенные ламы
Тибета, воспользовавшись удаленностью от центра, проигнорировали приказ
нового режима вывесить республиканский флаг 69. Центральное правительство
приказало юньнаньским властям послать Инь Шухуана во главе двух дивизий с
целью наказания строптивых, и первые отряды уже достигли Биньчуаня. Учитель
считал, что в случае начала враждебных действий в пограничном районе бедам не
будет конца. Он сопровождал эти отряды до округа Дали, где сказал командиру:
«Тибетцы являются буддистами, и если вы пошлете к ним кого-нибудь хорошо
знающего дхарму, то при помощи переговоров с ними вопрос можно будет уладить,
и не будет необходимости посылать туда войска». Инь прислушался к совету
учителя и попросил его отправиться в Тибет с миротворческой миссией. Учитель
сказал: «Я ханьский китаец и боюсь, что не смогу добиться успеха, но в Личуане
живет лама Дун-бао, который за многие годы хорошо изучил дхарму. Он, будучи
человеком весьма достойным, пользуется широкой известностью и уважением.
Тибетцы почитают его и называют «правителем дхармы, получившим четыре
драгоценности»70. Если вы пошлете его, миссия будет успешной».
В связи с этим Инь попросил учителя передать ламе письмо, а также послал
нескольких официальных лиц, призванных сопровождать учителя в Личуань.
Сначала Дун-бао отказался принимать в этом участие, сославшись на преклонный
возраст, но учитель сказал: «Тибетцы до сих пор с содроганием вспоминают
предыдущую экспедицию, посланную в Тибет Чжао Эрфэном. Вы действительно
хотите пощадить свои „три дюйма языка“ и, таким образом, пренебречь жизнью и
имуществом тысяч людей?» После этого лама встал с сиденья и сказал: «Хорошо, я
пойду, я пойду…» В сопровождении другого пожилого монаха по имени Фа-у он
69 Эта выдержка из архивов провинции Юньнань затрагивает старый вопрос о подчиненности Тибета Китаю.