— Ты!.. Ты!.. — выкрикивала она.
Янна-Берта засмеялась. Она сама будто со стороны слышала, как смеётся, — это был пронзительный, судорожный, безумный хохот. И никак не могла остановиться. Всё хохотала помимо своей воли. От смущения она спрятала лицо в ладонях и сорвалась с места. Она спотыкалась о чемоданы, баулы, детей, пробиваясь наперекор засасывающему потоку, через дыру в стене, сквозь плотную толпу, всё ещё валящую на перрон, — на привокзальную площадь.
Туда как раз въезжали танки. Подлетел вертолёт и принялся, громко стрекоча, кружить над вокзалом. Где-то в городе слышались выстрелы.
Янна-Берта помчалась вперёд, не думая о направлении. Её полный отчаяния смех растворился в грохоте вертолёта и грома. Она бежала прямо во мрак, заволокший всё небо, прямо навстречу первым каплям грозы.
Глава пятая
Инстинктивно Янна-Берта побежала на юг. В ту сторону не двигался никто, зато навстречу попадалось бессчётное количество искажённых страхом лиц. В воздухе кружили клочки бумаги, деревья стонали, сгибаясь под грозовым шквалом. Ветер трепал длинные светлые волосы Янны-Берты.
Перед её глазами всё ещё стояло рапсовое поле. К этому ярко желтеющему на фоне грозового фронта клочку пейзажа она и устремилась. Ули сейчас наверняка сидит оглушённый, съёжившись посреди рапса, и чувствует себя брошенным на произвол судьбы, как та собака, бежавшая за машиной, или как Коко в комнате дедушки с бабушкой. Наверняка он плакал и звал её, в ужасе от надвигающегося чёрного заражённого неба. Как же она могла оставить его? Ведь мама так в неё верила!
Гроза разверзлась, сверкая молниями и рассыпая мощные раскаты грома, прямо над ней, над городом, над столкнувшимися машинами и замершими автоколоннами, над беглецами, которые в паническом страхе искали любого убежища — незапертого подъезда, выступа крыши, чтобы укрыться от заражённого дождя.
Одна Янна-Берта не пыталась спастись. Рапсовое поле, рапсовое поле!
— Не бойся, Ули! — кричала она, уже промокнув до нитки. — Не бойся, я иду!
Это была сильная гроза, мощный ливень. Вода чавкала в кроссовках при каждом шаге, волосы налипли на лоб, струи дождя заливали глаза и стекали в рот.
Янна-Берта оказалась на длинном мосту, где застыли машины, ехавшие во встречном направлении. Дождь барабанил по их крышам. Пассажиров не было видно за поднятыми и запотевшими изнутри стёклами. Янна-Берта шагала по мосту в полном одиночестве. Одна из машин просигналила, когда она проходила мимо. Водитель протёр стекло и взволнованно посылал Янне-Берте какие-то знаки. Но ей не хотелось терять время. Она спешила на рапсовое поле, к Ули. Казалось, жёлтая полоска отдаляется. Она попробовала бежать быстрее, не зная, что приближается к автобану.
Лило всё ещё с такой силой, что невозможно было разобрать надписи на дорожных указателях. Однако это её не смущало. Она чётко видела перед собой лишь рапсовое поле. Только вот расстояние до него не уменьшалось.
Когда небо просветлело и дождь немного утих, у Янны-Берты уже не осталось сил бежать. Она присела на корточки. В мокрой обуви она натёрла себе ноги до волдырей. Похолодало. Промокшая с головы до ног, она дрожала от холода. Её окликнули из машины:
— Эй, детка, поворачивай, ты бежишь в самое пекло!
Внезапно рапсовое поле исчезло с горизонта. Она запаниковала. Как же она могла потерять его из виду? Разве всё это время она не двигалась прямо на него? Она попыталась снова перейти на бег, но лишь запуталась в собственных ногах. Тяжело шлёпая по дуге, ведущей на автобан, она полагала, что идёт по прямой. Её сильно шатало, она оказывалась в опасной близости от машин, которые здесь ещё как-то ехали. От резких сигналов она отпрянула в сторону.
Она оказалась на автобане и побежала трусцой по стояночной полосе, рядом с придорожными столбиками, где обычно пешеходам ходить запрещено. Никто её не прогонял.
На восток, в сторону Айзенаха, машины шли плотными рядами, но пробок не было. Янну-Берту не интересовало, куда ведёт дорога, лишь бы привела на рапсовое поле. На обочине она заметила телефон экстренной связи, и в ней встрепенулась надежда. Она сняла трубку и прислушалась.
— Мама? — выдохнула она. — Папа?
Но ответивший голос был незнаком ей. Янна-Берта повесила трубку, снова опустилась на корточки и прислонилась спиной к телефонной колонке. Её то и дело обдавали брызгами проносящиеся мимо машины. Но она не обращала на них внимания. Она сидела так с широко открытыми глазами, не видя, как над лужами и ручейками дождевой воды начал подниматься пар. Над полями повисла дымка. В просветах между уплывающими тучами появились клочки голубого неба.