До тех пор, пока она когда-нибудь не сможет снова преподавать, Альмут хотела посвятить себя целиком будущему Центру. На его открытии она собиралась провести митинг с участием всех хибакуся, нашедших приют в Рейнско-Майнском регионе. Составляя программу Альмут буквально фонтанировала идеями.
— Кто там у нас побывает, должен вернуться домой с новыми надеждами, — говорила она, — а главное, больше не чувствовать себя одиноким.
Папс заметил, что её оптимизма с лихвой хватило бы на всех. Но Янна-Берта знала её и с иной стороны: в отличие от других, воспринимавших всё куда спокойнее, Альмут зачастую теряла самообладание.
— Вы меня с ума сведёте с вашим спокойствием! — набросилась она однажды на Райнхарда и его отца. — Я не знаю, за что мне хвататься в первую очередь, а вам бы только сидеть и наблюдать за общей суетой!
— Я не собираюсь перекручивать свой часовой механизм, — ответил ей Райнхард.
Это рассердило её ещё больше. Кипя от гнева, оба отправились в Центр.
Но вечером они пришли домой дружно и в хорошем настроении.
— Милые бранятся, только тешатся, — прокомментировал Папс.
Янна-Берта восхищалась Альмут: как она, несмотря на перенесённую потерю, откидывала голову назад и смеялась, как неутомимо занималась проблемами других людей, как конфликтовала с властями, отстаивая права выживших, и с каким безумным отчаянием иной раз бросалась на диван, выкрикивая: «Всё абсолютно бессмысленно! Я сдаюсь!» — но уже на следующий день снова впрягалась в работу.
— А разве ты не хочешь всё бросить? — спросила Янна-Берта, увидев это в первый раз.
— Мало ли каких глупостей я вчера наболтала, — усмехнулась Альмут и поспешила на автобус.
Поначалу домовладелица несколько раз устраивала шум из-за пребывания Янны-Берты в её доме. Её голос разносился по всему лестничному пролёту. Янна-Берта хотела ей ответить, но Папс отговорил.
— Нарви букетик цветов, — посоветовал он. — Если её и можно как-то смягчить, то, скорее всего, подобными вещами. Попробуй встать на её место. Мы для неё и есть катастрофа.
Янна-Берта нарвала за обсерваторскими каштанами букет полевых цветов, который Папс нашёл изумительным, и отнесла его наверх к хозяйке.
Лицо старой дамы помрачнело, когда она открыла дверь. Но букет она приняла. Бросив неуверенный взгляд на голову Янны-Берты, сухо поблагодарила и закрыла дверь. Во всяком случае, с тех пор она уже больше не шумела на всю лестницу.
Однажды Альмут пришла домой особенно тихая. Она ездила навестить свою бывшую коллегу во франкфуртской больнице, но уже не застала в живых.
— Лейкемия, — сказала она, — слишком поздно обнаружили.
Янна-Берта узнала, что женщина оставила двух маленьких девочек, трёх и пяти лет. Как и Альмут, она жила в Бад-Киссингене и преподавала в Хаммельбурге. Сразу после объявления тревоги она помчалась в Бад-Киссинген спасать дочек. Бросила машину перед оцеплением и через весь город пошла пешком. Напрасно — детей уже эвакуировали с детским садом. Из города ей удалось выбраться одной из последних.
Теперь дети находятся у бабушки. Но оставить их у себя на длительное время она не может. Ей уже за семьдесят, здоровье слабое, да и дети слишком бойкие.
— А их отец? — спросила Янна-Берта.
Женщина никогда не была замужем, детей растила одна.
— Ты помнишь их обеих? — спросила Альмут, обратившись к Райнхарду. — Она брала их с собой на загородную экскурсию. Славные маленькие проказницы.
Райнхард кивнул.
— Обе ещё по очереди громко ревели, — сказал он. — Трудно было их не услышать.
— Господин старший учитель… — проговорила Альмут.
Райнхард поднял голову и посмотрел на неё.
— Иначе говоря, ты хотела бы обеих?
Она кивнула и засмеялась. Он перевёл взгляд на Папса. Тот тоже кивнул.
— А что думает Янна-Берта?
— Конечно! — воскликнула она.
Альмут с Райнхардом оставили всё как есть и пошли на улицу Янна-Берта издали наблюдала за ними. Они долго бродили между каштанами, описывая круги, и говорили. Он обнимал её за плечи, а она его — за талию.
— В нашей каморке, кажется, скоро закипит жизнь, — высказался Папс. — И работа, а?
Янна-Берта кивнула. Он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.
— Если ты не в курсе, — продолжил он свою мысль, — дети могут ужасно действовать на нервы.
— Моя мама всегда говорила, что у меня с детьми неплохо получается, — ответила Янна-Берта.
— Тогда, — весело отозвался Папс, — осталось только найти квартиру побольше.