«На склад поступил револьвер системы Нагана образца 1935 г. в деревянном кейсе. В комплекте, в специальных выемках кейса: отвёртка, протирка, и десять патронов кал. 7,62х38 мм Наган с сердечником из ослабленного магнитного сплава (вероятно Sm-Co).
Весь комплект взят проф-м Жилко Р.В. под подпись через минуту после поступления.
Статус: Изъят.
Принял, осмотрел и передал комплект младший сотрудник Митяев О.М.»
Михаил захлопнул журнал, подошёл к двери, и, собравшись с силами, нажал на ручку…
Если это и был страх, то какой-то неестественный, непонятный. Дверь не скрипит, а тьма впереди не густая, но ощутимая. Даже закрыв за собой дверь, Миша видел какие-то едва различимые контуры плакатов, панелей и таблиц на стенах. Но как только воображение начало играть со своим хозяином злую шутку, в ход пошла тусклая подсветка КПК, которая помогала ориентироваться лишь в радиусе полуметра, причём идти при этом нужно было вдоль коридора, чтоб рассеивающийся тусклый лучик собрался на поверхности стены, создавая хоть какое-то подобие освещения. Михаил шёл практически на ощупь, прижав к поверхности стены свободную руку. Под ногами упорно скрипел и крошился коричневатый кафель.
Внезапно рука на секунду ушла куда-то внутрь стены. Тусклый лучик КПК высветил пустой проход куда-то во тьму. ИМЕННО во тьму, потому как лучик буквально вяз в пустоте прохода. А КПК вновь дёрнулся в ладони:
<Open>
Прячься.
Михаил вздрогнул, и, прижавшись к стене, вырубил подсветку на КПК. Тишина зазвенела в ушах так, будто отскакивала от железных стен этого странного места. Глаза уже привыкли к темноте, и напряжение начало было спадать…
Отголоски шёпота прошлись по ушам. Знакомый холодок пробежал по коже.
Оно приближалось. Помня свой прошлый опыт столкновения с Этим, Михаил зажмурил глаза, вжавшись в стену. И вновь шёпот стал невыносимо громким, убийственным, разрывающим сознание… А затем всё пропало, и лишь тихий хрип над ухом Миши говорил красноречивее всего.
Даже когда хрип прекратился, а ледяная сущность отпустила подрагивающие пальцы, Михаил ещё боялся открыть глаза, но КПК, который вновь дёрнулся, чуть не выпрыгнув из запотевшей ладони, дав понять, что опасность миновала:
<Open>
Кажется я видел то, что ты ищешь.
И там безопасно. Поворот направо.
Коридор с лампами. Вторая дверь слева.
Беги быстро!
И вновь не закрыв окно сообщений, Михаил буквально сорвался с места, ломанувшись сквозь темноту. Там, впереди, на «перекрёстке» коридоров, правый коридор был малость светлее. Вероятнее всего, что как раз из-за лампочек. Завернув направо, Миша стал отсчитывать двери.
— Первая… Вторая…
Остановившись возле второй крепкой железной двери с гермозатворами, Михаил замер, беспомощно уставившись на панель с восьмью кнопками под рычагом открытия этой самой дверки.
Кнопки были абсолютно «голыми»: было непонятно, что какая обозначает.
Тем временем со стороны «перекрёстка» послышались мерные, гулкие шаги, не дающие время поразмыслить… А на КПК снова свежая почта:
<Open>
ОООО — А, П, Б, С.
ОООО — 1, 8, 4, 9
СКОРЕЕ!!!
— Так. Тень-А, значит «А». ЕсЦ, значит «С». А по дате в журнале два раза нажать «8», — бормотал под нос Миша, вбивая код «АС88».
Почему-то именно слова из галлюцинации показались Мише ключом от этой двери. Раздалось торжественное пищание, и дверь поддалась. Удивлённый собственному успеху, Михаил шагнул внутрь, и дверь так же торжественно захлопнулась за «взломщиком».
Кабинет профессора Жилко почти ничем не отличался от каморки складского помещения, куда переместился Миша. Лампы светили ярче. Кабинет был без стеллажей, имел более изящный письменный стол и некоторую электронно-вычислительную технику с десятком панелей и мониторов, полностью вставшую в одну из стен. За столом ютился маленький зелёный диванчик, видимо предназначенный для профессорского отдыха.