— Ой, Борисфен Нифонтович! И, боясь расплакаться, прикрыла губы ладонью. Это был мимолетный жест, лишь секундная слабость, она быстро взяла себя в руки, подняла голову и улыбнулась. — Господин Клер! Я вас как же я вас не признала? Простите!
— Еще бы, не признала! Я, этсамое, удивлен, что вообще вспомнила. Уж простите, но мы отправились без вас. Железная дорога, понимаете ли, не позволила дольше ждать. Ни вас, ни господина Нетроя. Вы, кстати, не вместе с ним пропадали?
— Нет, не вместе, — покачала головой Лимбо. Она уже овладела собой вполне, ни один мускул не дрогнул на ее лице. — Я пропадала отдельно от господина Нетроя, и где он теперь, не имею ни малейшего представления. Я собирала материал для своего блога. Подумала, раз уж так сложились обстоятельства, и турнир в пролете, то почему бы не обратить неудачу себе на пользу.
— Вполне здравая мысль. Ну и как? Все удалось? Обратили? В мутных зеленых глазах Борисфена Нифонтовича плясали насмешливые огоньки. Похоже, он знал, что она была у Малецкого. Конечно, все он знал. А, плевать! Что он может ей предъявить? Ничего. Она будет гнуть свою линию, и пошли все нахрен.
— В принципе, да, — оставив подозрения нераскрытыми, ответила она. — Все получилось. Только в конце ситуация несколько вышла из-под контроля, поэтому пришлось подзадержаться.
— Вот почему вы в милитари?
— Да, не успела переодеться.
— А на мой скромный взгляд, форма на вас, как новенькая. И, этсамое, очень вам к лицу. Не хотите рассказать, что с вами произошло за эти дни?
— Не сейчас, простите. Я слишком устала. Быть может, позже, как-нибудь, Потом.
— Конечно, конечно, как вам будет угодно. Мы ведь никуда не торопимся. Одна только проблема, ваше место в вагоне мы уступили другому человеку.
— Вот как?
— Да. Помните же, какая обстановка в Загубинске, на вокзале? Грех было в таких обстоятельствах кому-то не помочь.
— Я понимаю… В голосе Лимбо господин Клер уловил нотки глубокого разочарования. Еще бы их было не уловить, ведь она их старательно выпячивала.
— Но вы не волнуйтесь, мне кажется, я знаю, как выйти из ситуации, — подхватил Борисфен Нифонтович ее пошатнувшееся настроение. — Пойдемте!
Они поднялись в вагон, и господин Клер постучался в купе проводников. На стук в коридор тут же вышла красавица-проводница, та самая, с которой они отправлялись в путешествие. Стюардесса. В красной форменной юбке и такой же ослепительно белой, как у Борисфена Нифонтовича, блузке. И эта пропажа обнаружилась, подметила смену вектора событий Лимбо. Вернулась. Круги явлений расходятся, чтобы в какой-то точке сойтись вновь. Таких точек слияний и пересечений множество, вот одна из них.
— Мариночка, — поименовал стюардессу господин Клер, — у нас еще одна пассажирка объявилась. То есть, нашлась. Надо ее разместить.
Мариночка улыбнулась.
— Куда прикажете?
— Я об этом и говорю. Вы перенесите мою постель в первое купе, к Агафье Борисовне, я там поеду, на своем месте. А в купе господина Нетроя поселим госпожу Лауру. Он упорно называл ее Лаурой, и ей, странное дело, совсем не хотелось протестовать.
Борисфен Нифонтович прошел дальше и заглянул к супруге.
— Агаша, этсамое, у нас намечается небольшое переселение. Нам с тобой придется потесниться. В смысле, объединиться. Ты же не против? Я знаю, что нет. И он обезоруживающе, как умел, улыбнулся.
Агафья Борисовна подняла глаза от книги, которую читала, и глянула поверх очков. Увидев Лимбо, она заулыбалась в ответ:
— Как ваши дела, деточка? Все хорошо? Я за вас беспокоилась.
Пока Мариночка меняла постели, Лимбо с господином Клером стояли в коридоре, у окна. Внизу, рядом с вагоном, находилась вся компания покеристов, перекуривала. У Лимбо было такое чувство, будто прошла целая жизнь с тех пор, как она видела их в последний раз. Она даже не сразу, с усилием, припоминала их имена. Фрол Кассепа, Ганс Дансер. И Клодница, да, Крис. А этот…
— А почему у господина Загула голова в бинтах? — поинтересовалась она у Борисфена Нифонтовича.
Тот меланхолично улыбнулся, погонял леденец за щекой.
— Леша попал в ситуацию. Угодил, можно сказать. Не в такую, как вы, но по-своему не менее трагическую. Как бы это сформулировать… В общем, если помните, эти господа там, в гостинице, затеяли, этсамое, междусобойчик. То есть, маленький локальный турнир по покеру. Надо понимать, что хоть турнир маленький, страсти в нем бушуют нешуточные. Как всегда. Так вот, господину Загулу А. поначалу везло необычайно. Он всех своих соперников, что называется, раздел до нитки. И вот тогда-то, неожиданно для господина Загула, был разгадан секрет его успеха в игре. Секрет этот оказался из категории вещей, за которые за игорным столом положено бить канделябром по голове.