Расплатившись с таксистом, Сержант подошел к двери гостиницы. Как он и ожидал, дверь была заперта. Дыра еще та! Он позвонил в звоночек, подождал минуты три, дождался, когда щелкнул автоматический замок, и наконец открыл тяжелую дверь.
В тускло освещенном холле было пусто. За стойкой обнаружился ночной портье, учтиво поздоровавшийся с гостем. Сержант лениво огляделся вокруг: тяжелые потертые кресла, тяжелые шторы на окнах и давно не протиравшаяся от пыли люстра под старину, — потом повернулся к стойке. Портье был уже немолодой, болезненно худой мужчина. Склонив голову, он выжидательно смотрел на посетителя. Сержант представился, назвавшись Николаем Пирожковым.
Портье заискивающе кивнул:
— Да, герр Пирожкофф, нам только что звонили. Вам повезло: у нас как раз есть свободный номер. Очень хороший, с видом на площадь.
Сержант надменно поглядел поверх головы ночного портье и медленно произнес, смакуя слова:
— Мне всегда везет.
Знал бы этот старикашка, какие влиятельные люди во Франкфурте, да и всей Германии, были задействованы им… Номер сразу и нашелся — и как раз в той гостинице, которая была ему нужна.
Взяв ключ от номера, Степан поднялся на третий этаж. Номер, как и ожидалось, так себе. Но это не главное сейчас. Главное, что этот его сраный «Континенталь» стоит как раз напротив объекта…
Стоя у окна, откуда открывался вид на залитую ярким светом площадь, Сержант внимательно вглядывался в стеклянно-бетонную громаду гостиницы «Интерконтиненталь». Данное ему Владиславом задание в общем-то чепуховое. Жаль, приходится торопиться, завтра уже в обратный путь, а то бы как хорошо было задержаться в этом почти игрушечном мире зеркальных небоскребов и черепичных крыш.
Он бросил взгляд поверх высокого здания отеля и удивился, обнаружив в небе луну — отполированный диск мягко скользил между облаков, на фоне черного неба похожих на куски ваты. Странно это — видеть небо в городе. И если бы он не провел восемь лет в Африке, если бы не спал под открытым жарким небом, наедине со звездами и собственными мечтами, он, как и всякий горожанин, тоже не сумел бы различить в небе луну, так обрадовавшую его сейчас.
Сержант улыбнулся своим мыслям. Он сел за стол, достал блокнот, вырвал листок и написал несколько слов. Потом положил листок в карман и вышел, не забыв запереть дверь.
Спустившись вниз, Сержант подошел к стойке портье, который поднял к нему навстречу больное худое лицо.
— Хотите прогуляться, герр Пирожкофф? Я могу вам посоветовать несколько приличных заведений недалеко отсюда. А можно и кое-что…
— Нет, благодарю вас, — равнодушно оборвал его Сержант. — Я знаком с местными достопримечательностями и не нуждаюсь в советах…
Он заметил на проволочной стойке несколько цветных открыток с видом этой жалкой гостиницы.
— Вот это мне и нужно. Открытку и конверт, пожалуйста.
Бросив на стойку несколько монет, он взял протянутую ему открытку, сунул ее в конверт и спрятал в карман.
Пока Степан разговаривал с портье, по площади, фырча, проползли две поливальные машины. Асфальт засверкал, точно по его черному полотну разлили ртуть, отражая влажный блеск фонарей и освещенных витрин. Изредка проносящиеся через площадь автомобили ослепляли Сержанта светом фар и тут же пропадали в ночных улицах, радиально расходившихся в разные стороны. В дальнем конце площади из небольшого кинотеатра выходили люди — видно, кончился ночной сеанс.
«Герр Пирожков» быстрым шагом пересек площадь и подошел к вращающимся дверям отеля «Интерконтиненталь». Не в пример гостиничке напротив, здесь было людно. Из коктейль-салона доносилась какофония фортепьянной музыки, голосов и звона стекла.
Сержант, под пристальным взглядом тут же выросшего из-за колонны плотного мужчины в блейзере (в нем он сразу определил охранника), подошел к стойке портье. Этот разительно отличался от дохляка в отелишке напротив. Лицо полное, румяное, волосы напомажены, глазки веселые, если не сказать навеселе.
— Чем могу? — заученно улыбнулся портье.
— Моя фамилия Пирожкофф. У вас вчера остановился русский гость. Он приехал из Москвы. Меркуленко Николай Николаевич. Я его ищу.
— Минуточку, герр Пирожкофф. Я сейчас сверюсь с нашим компьютером. — Портье повернулся к горящему экрану. Пухленькие пальцы быстро и уверенно забегали по клавиатуре. Портье секунду-другую всматривался в экран, потом вновь повернул к Сержанту пухлое, в островках ярких красных пятен, лицо.
— Да, у нас остановился герр Меркуленко. Он поселился в люксе на шестом этаже. Это очень важный гость. Что вам угодно, герр Пирожкофф?
— У меня для него срочная депеша. Я хотел бы подняться к нему и лично передать письмо. Вы могли бы ему позвонить и сказать, что к нему пришли?
— Очень сожалею, но герр Меркуленко уже спит. Он просил его не тревожить. Но мы могли бы ему утром передать, что вы заходили. Оставьте пакет, мы передадим его герру Меркуленко.
— Ну что же, пожалуйста, — согласился Сержант.
Он достал из кармана конверт с открыткой гостиницы «Континенталь» и протянул ночному портье. Если в задуманной операции произойдет сбой и ему сейчас не удастся повидаться с Меркуленко, подумал он, тот, можно надеяться, догадается найти его завтра утром в паршивом отельчике напротив. Тем более что на обороте открытки он оставил весьма четкие указания.
Откланявшись, Сержант, провожаемый равнодушным взглядом охранника, вышел из «Интерконтиненталя». К тротуару напротив входа как раз подкатил «мерседес», за ним бампер в бампер притормозил открытый «БМВ». Швейцар у дверей засуетился и уже послал к обеим машинам расторопных носильщиков в красно-черных форменных курточках.
Пользуясь тем, что внимание служащих отеля привлечено к вновь прибывшим особам, Сержант ленивой походкой прошел до угла здания, оглянулся в последний момент, отметил, что за ним никто не наблюдает, завернул за угол и быстро направился к служебному входу. Имея немалый опыт жизни за границей, он знал, где в шикарном отеле искать служебный вход…
Нырнув в приоткрытую дверь, он по темным коридорам быстро, почти бегом устремился к служебным помещениям. Он ориентировался по звукам и запахам. Когда он открыл очередную дверь, на него хлынула волна паркого чада и неумолчной металлической какофонии кастрюль, сковородок и черпаков круглосуточно работающей гостиничной кухни.
Ни на кого не глядя, но все внимательнейшим образом отмечая, Сержант уверенно прошел сквозь ряды электрических плит с булькающими котлами и шипящими сковородами чуть не в полтора метра диаметром, где в пузырьках раскаленного жира томились овощи, мясо, рыба и еще какая-то вкуснятина, после чего он оказался среди гудящих посудомоечных машин, выстроившихся вдоль стены.
Кухня занимала чуть ли все полуподвальное помещение под зданием. Так, во всяком случае, казалось, потому что ряды плит терялись из виду, кутаясь в клубы влажного пара, испускаемого сотнями кастрюль, чанов и баков. Огромный дородный мужчина в высоком поварском колпаке и с поварешкой, из которой в этот момент пробовал на вкус какую-то коричневую жидкость, заметил Сержанта и крикнул ему что-то, но его слова потонули в общем гаме. Сержант, не останавливаясь, развел руками, — мол, не расслышал, — и продолжил движение.
Вдруг ему путь преградил еще один мужчина в белом халате и колпаке.
— Вы не заблудились? — рявкнул он, приблизив к незнакомцу раскрасневшееся лицо.
— Да, — крикнул в ответ Сержант, — у вас тут недолго заблудиться. Где помещение для официантов?
— В конце зала. Войдете вон в ту дверь — и направо. Там раздевалка. У нас тут нельзя ходить в верхней одежде.
— Вот-вот, — кивнул диверсант, чарующе улыбнувшись, и быстро пошел в указанном направлении.
В конце зала он нашел нужную дверь, а потом и раздевалку, заставленную шкафчиками. Здесь царила тишина. В одном из шкафов он заметил белую куртку официанта. Сорвав куртку с крючка, он поднял ее перед собой, развернув к свету, — лишь бы пятен не было, иначе какой-нибудь шибко шустрый менеджер придерется — и его замечательный план полетит в черту. Слава богу, куртка оказалась чистая, можно было надевать.