— Нет, пока не нужно, — отказался Ник Картер, — мой приятель Вильки большой мастер в своем деле и его мало озолотить, но его методы слишком отличаются от моих. Если мне будет нужно содействие его или его подчиненных, то я всегда успею пригласить кого нужно. Затем мне было бы нежелательно докладывать о ходе дела даже вам, пока я не одержу победу или не буду вынужден признать себя побежденным!
— Последнего, полагаю, не будет, — убежденно ответил президент. — Но ведь может же случиться, что по непредвиденным обстоятельствам вам нужно будет повидаться со мной. Во избежание затруднений мы установим какое-нибудь условное название, скажем, если вы мне пришлете визитную карточку с надписью «Одинокий искатель», то я буду знать, кто меня желает видеть!
— Отличная мысль! — согласился Ник Картер.
— Еще один вопрос, — продолжал президент. — Не допустили ли вы оплошности, являясь в Белый Дом просто Ником Картером без всякого грима? Дело в том, что при отсылке вам телеграммы я принял меры крайней предосторожности. Кроме моего личного секретаря никто не подозревает о вашем посещении. Но почему вы улыбаетесь так странно?
— Да потому, что вы говорите о посещении без грима! Откровенно говоря, Ника Картера в настоящем его виде знают лишь его близкие родственники!
— Значит, вы и теперь загримированы?
— Совершенно верно, хотя в этом гриме я наиболее похож на себя и на того человека, которого повсюду знают под именем Ника Картера!
— В общем ведь это одно и то же! В таком случае, Мутушими, несомненно, уже осведомлен о вашем прибытии.
— Пусть, — спокойно ответил Ник Картер, — этого мне только и нужно. Получив вашу телеграмму, я сразу догадался в чем дело и потому накануне своего отъезда принял кое-какие меры, которые, несомненно, будут очень полезны. На этот раз я решил выступить против Мутушими совершенно открыто!
— Откровенно говоря, мистер Картер, — эта тактика кажется мне весьма странной! Разве таким образом вам удастся обнаружить вашего хитрого противника? Ведь вы этим сами же даете ему предостережение!
— Вы согласны с тем, что барон Мутушими очень ловкий стратег, — возразил Ник Картер, — и я вижу в его лице по меньшей мере достойного противника. Вот мне и кажется, что он скрылся где-нибудь так удачно, что все мои усилия разыскать его будут тщетны!
— Вот как! Стало быть, вы своим открытым выступлением хотите привлечь к себе внимание Мутушими?
— Совершенно верно!
— Но ведь этим вы ставите свою жизнь на карту! Мутушими ни одной секунды не задумается, если только поймает вас, обезвредить вас окончательно, а мы все отлично знаем, что он не разборчив в средствах!
— Все это так, господин президент! Но ведь и врач рискует жизнью, входя к чумному больному по обязанности долга! У меня имеется только одна-единственная возможность узнать, где скрывается Мутушими: меня туда должен свести один из его помощников.
— А этот помощник, несомненно, будет ни кто иной, как человек, которому поручено убить вас!
— По всей вероятности, так!
— Но ведь это легкомыслие! Не ошибитесь в расчете, мистер Картер! Мутушими в вас одном признает опасного врага и он примет все меры, чтобы покончить с вами, будьте в этом уверены!
— Пусть примет! Может быть, он это сделает еще сегодня вечером, почем знать! Но он не добьется своей цели, господин президент! Я верю в свою счастливую звезду и знаю заранее, что ни сам Мутушими, ни его приспешники не погубят меня!
— Вы удивительный человек, — произнес президент, пожимая Нику Картеру руку на прощание, — да хранить вас Господь!
— Я исполню свой долг, господин президент, — твердым голосом произнес сыщик.
Он распростился с президентом и ушел из Белого Дома.
Ник Картер выехал в Вашингтон немедленно по получении телеграммы от президента и прибыл в столицу около шести часов вечера. В гостинице «Арлингтон» он на свое настоящее имя снял комнату и вообще нисколько не стеснялся выступать совершенно открыто.
После обеда, около восьми часов, он отправился в Белый Дом и там был немедленно принят президентом, который ожидал его с нетерпением.
Выйдя от президента около половины десятого вечера, Ник Картер по проспекту Лафайета отправился к себе в гостиницу.
Он с трудом скрывал улыбку, так как успел заметить, что за ним уже следят.
Когда он вышел из парка, окружающего Белый Дом, он заметил двух мужчин, стоявших в противоположных концах площади. Третий стоял на мостовой и при появлении сыщика начал якобы прогуливаться, а среди деревьев, окружавших площадь, Ник Картер заметил еще и четвертого соглядатая.
Ник Картер спокойно прошел по площади, не подавая вида, что он заметил шпионов, тогда как на самом деле он внимательно следил за ними. Это было тем более необходимо, что на проспекте прохожих почти не было и слуги Мутушими без труда могли подскочить к нему сзади и сразить ударом кинжала.
Но так как проспект был ярко освещен фонарями и кое-где стояли постовые полисмены, то шпионы ограничились тем, что последовали за Ником Картером до самой гостиницы.
Ник Картер вошел в подъезд, повернул в вестибюль и спокойно закурил сигару.
Едва только он успел сделать это, как вдруг кто-то похлопал его сзади по плечу.
— Вы ли это, Картер, или ваш призрак? — проговорил хорошо знакомый голос. — Какими судьбами вы снова очутились в Вашингтоне?
Ник Картер обернулся и увидел статную фигуру сенатора Марка Галлана.
Сыщик искренно обрадовался этой встрече и крепко пожал руку своему приятелю.
— Вот так приятный сюрприз, — произнес он. — А вы завернули сюда случайно?
— Нет, не случайно! В списке приезжих я увидел вашу фамилию и поджидал вас, так как у меня есть кое о чем потолковать с вами!
— А у меня с вами! Ну, вот и отлично!
— Так вот, по какому делу вы опять находитесь здесь? — спросил сенатор, пододвигаясь к сыщику. — Неужели по делу нашего общего друга Мутушими? Вот как? Я угадал? Знаете, Картер, я испытал бы огромное наслаждение, если бы мог свернуть этому мерзавцу шею!
— Но почему вы сразу подумали именно о Мутушими?
— Да потому, что не далее часа тому назад я видел этого негодяя!
— Вот как!
— Да, да, Картер! И я готов идти на какое угодно пари, что Мутушими уже знает о вашем прибытии!
— В этом я нисколько не сомневаюсь, — спокойно ответил Ник Картер.
— Я чуть не столкнулся с ним на проспекте Лафайета перед театром! — сообщил сенатор.
— Не можете ли вы точно назвать время, когда это было?
— Могу. Это было ровно час с четвертью тому назад.
Ник Картер многозначительно улыбнулся — в это время он еще находился в кабинете у президента.
— Можете себе представить, какое впечатление произвел на меня вид этого негодяя, — продолжал сенатор. — Я так был озадачен, что остановился на месте и смотрел ему вслед, как мальчишка! Теперь, конечно, мне весьма обидно за себя, что я не догадался схватить его за шиворот и задержать. Берегитесь, Картер, мне чудится, что он на этот раз точит на вас зубы!
— Может быть, он интересуется и вами? — пошутил Ник Картер, — ведь два месяца тому назад мы оба были у него в гостях.
— Нет, Картер, меня он теперь не трогает. Все-таки опасно убить сенатора Штатов, хотя он не задумался бы сделать это, если бы ему это было нужно. Но надобности в этом у него нет, и мои с ним дела покончены. Из одной только кровожадности этот японец никого не убивает, для этого он слишком бесстрастен и расчетлив. Мне кажется, что этот косоглазый дьявол не умеет ни любить, ни ненавидеть!
— На этот счет, — возразил Ник Картер, — я придерживаюсь иного мнения. Мутушими, конечно, заметил, что вы его узнали, так как вы не могли этого скрыть. А если так, то вы для него опасны! Не забывайте, что все сыщики тайной полиции Штатов выслеживают его и что даже японское правительство назначило награду за его поимку!
— Да, вы пожалуй правы, — уныло согласился сенатор. — Знаете, Картер, я не трус, но все-таки мне не хотелось бы пережить еще раз такую историю, как тогда в доме призраков!