- Мне нужно идти - отец мог упасть с кровати. - Его руки почти непроизвольно сжимают мой зад - так ребенок хватается за любимую игрушку, если ее угрожают отобрать.
- Позволь мне подняться с тобой.
Я смотрю ему в глаза, больше не смущаясь.
- Нет, лучше не надо. - Мои пальцы расчесывают его густые, мягкие волосы, прежде чем прижаться к его подбородку. - Со мной все будет в порядке, клянусь.
Николас все еще тяжело дышит и выглядит так, будто хочет поспорить, но после секундного изучения моего лица он слегка кивает и снимает меня со своего бедра.
- Когда я смогу увидеть тебя снова? - спрашивает он. - Скажем, завтра.
Я смеюсь.
- Боже, ты такой властный. Ладно, завтра.
- На этот раз пораньше. Мы останемся у меня в отеле - я приготовлю тебе ужин.
- Ты умеешь готовить?
Он пожимает плечами, и появляются очаровательные ямочки.
- Я знаю, как делать суши, так что, технически, я могу резать. Но моя резка на высшем уровне.
Я снова хихикаю, чувствуя себя глупо и легкомысленно. Возможно, в бреду.
- Хорошо. Завтра у тебя.
Затем он снова целует меня. Втягивая мои губы так, что я буду чувствовать это в своих снах сегодня ночью.
- Это безумие, - шепчу я ему в лицо. – Ведь безумие? И не только для меня?
Николас качает головой.
- Чертовски безумно. - Его руки снова оказываются на моей заднице - последнее быстрое сжатие. - И чертовски фантастично.
ГЛАВА 10
Николас
Сегодня вечером я займусь сексом. Очень много раз. Я уложу Оливию на свою кровать и сладко ее трахну, приподниму и прижму к стене и трахну ее неистово. Ни одна комната или поверхность не останется незапятнанной. Фантазии с движениями, достойными олимпийской гимнастки, разыгрываются в моей голове весь чертов день. Причиняя боль от стояка. Это делает интервью и благотворительный обед, которые я терплю, - неловкими. И все это из-за нее. Оливии. Каким сексуальным, восхитительным маленьким сюрпризом она оказалась.
Прошлая ночь была... напряженной. Я не хотел говорить все эти вещи - они просто выплеснулись наружу. И, Боже, она даже не подписала соглашение о неразглашении - это не похоже на меня, забыть такую вещь. Но разговаривая с ней, я чувствовал катарсис. Будто мы были в нашем собственном пузыре, на личном отдаленном острове - где никто в мире не мог нас видеть, касаться или слышать.
Перед отъездом в Нью-Йорк я планировал максимально использовать оставшуюся свободу - делать то, о чем никогда бы не подумал. И мисс Оливия Хэммонд, безусловно, соответствует этому плану. Я дал дворецкому список вещей, которые мне понадобятся для ужина, и сказал ему убедиться, что в номере есть презервативы - в каждой комнате. Этим живет каждый король.
И об этом я помню всегда.
Моя нога нетерпеливо дергается, когда перед самым закатом машина подъезжает к «У Амелии». Я должен был потренироваться, сжечь часть этой энергии - или еще лучше - нужно было подрочить. Я могу наброситься на нее, как только увижу. Мои яйца в штанах - словно свинцовые гири. Не очень удобно - в случае, если вы не в курсе. Замечаю висящую в окне табличку «ЗАКРЫТО» и улыбаюсь. «ЗАКРЫТО» означает конфиденциальность. И, возможно, у меня появится шанс воплотить в жизнь фантазию прошлой ночи - Оливия лежит на одном из этих обеденных столиков, ноги на моих плечах, пока я плавно вхожу в нее. Но эти сладострастные мысли улетучиваются по ветру, когда я захожу внутрь. Оливии там нет, чтобы поприветствовать меня, но есть ее маленькая сестра-фейерверк.
Элли Хэммонд – хорошенькая малышка, с глазами того же оттенка, что и у ее сестры, но более круглыми и менее экзотическими. Она одета в простую черную футболку, плотно облегающую ее грудь, и джинсы, которые выглядят так, будто они были обрублены на уровне колен ножовкой. Черные квадратные очки над дерзким носом и ярко-розовая прядь в светлых волосах придают ей юный, идеалистический вид - как у девушки, держащей плакат на акции протеста в кампусе колледжа.
Элли встает передо мной, затем грациозно опускается в идеальный полный реверанс.
- Для меня большая честь познакомиться с вами, принц Николас.
Она улыбается.
- Вы практиковались? - спрашиваю я. - У вас очень хорошо получается.
Она пожимает плечами.
- Возможно.
Сзади подходит высокий темнокожий официант.
- Мы не были официально представлены друг другу. Я Мартин.
Затем он тоже делает реверанс. Когда он встает, я протягиваю ему руку, и он пожимает ее.
- Рад познакомиться, Мартин.
Он с энтузиазмом пожимает мне руку.
- Я только хочу поблагодарить вас за все те часы удовольствия, которые вы мне подарили - вы были центром моих фантазий в течение многих лет.
И его взгляд скользит по мне, будто запечатлевая каждую частицу в памяти. На... потом.
- Э-э... не за что?
Он указывает на ближайший стул.
- Я просто посижу здесь. И буду на вас смотреть.
Подмигнув, Марти опускается на стул, глядя так, будто очень старается не моргать.
Интересно, как долго он сможет продолжать в том же духе.
Элли складывает руки перед собой.
- Нам надо поговорить. Узнать друг друга Prid Cocoa Clarice.
Я смеюсь - привлекательность присуща семье Хэммонд.
- Имеете в виду quid pro quo? Это латынь, означает «услуга за услугу».
Она разочарованно качает головой.
- Это был тест на претенциозность. Вы потерпели неудачу.
- Черт.
- И кто в наши дни говорит на латыни?
- Я. А также на французском, испанском и итальянском.
Ее светлые брови поднимаются.
- Впечатляюще.
- Мой учитель языка был бы счастлив, если бы вы так думали. Он был твердолобой сволочью, восхищавшийся красотой языка, но ненавидел говорить с людьми. И я делал его несчастным - я был несговорчивым учеником.
Элли садится за стол.
- Плохой мальчик, да?
Я пожимаю плечами, садясь напротив нее.
- Был период.
И вдруг ситуация кажется очень знакомой, как на интервью.
- При плохом поведении вас наказывали или использовали мальчика для битья?
Она провела исследование. Мальчики для битья использовались в древние времена, когда телесные наказания были в моде, но принцы считались слишком священными, чтобы их можно было бить. Таким образом, невезучий мальчик - обычно бедный - избирался компаньоном принца, и этого ребенка избивали вместо него. Идея состояла в том, что принц будет чувствовать себя виноватым, наблюдая, как невинный мальчик получает свое наказание.
Очевидно, праотцы знали все о детях.
- Мальчик для битья? - Мартин замолкает, поднимая руку. - Я вызываюсь добровольцем.
Я смеюсь.
- Мальчиков для битья не использовали уже несколько сотен лет - как по вашему, сколько мне?
- Двадцатого октября исполнится двадцать восемь, - отвечает Элли.
Да, она определенно была занятой пчелкой-исследовательницей.
- Итак, - начинает она, откидываясь назад. - Каковы ваши намерения относительно моей сестры, принц Николас?
Если бы она только знала.
- Я хочу провести время с Оливией. Познакомиться с ней поближе. - Тесно. - Мои намерения благие, обещаю.
Очень благие. Оргазмические. С рейтингом 18+.
Невинные глаза Элли сужаются, читая меня, будто она визуальный детектор лжи.
- Вы, наверное, знаете многих людей - богатых, знаменитых. Лив - хороший человек. Лучший. Она всю свою жизнь положила на то, чтобы сохранить это место - ради меня и моего отца. Она заслуживает того, чтобы повеселиться - хорошо провести время - горячая интрижка с принцем, бывшим плохим мальчиком, который может наговорить ей грязных словечек на пяти языках. Надеюсь, вы сможете дать ей это.