совершенно пустой. Большую часть дня я проспала. Вечером я немного более подробно
рассказываю маме с папой о съѐмках. Я была уверена, что они разозлятся на меня за такое
непрофессиональное поведение и побег с работы, но вместо этого они выглядят... впечатленными.
– Дорогая, ты потрясающая! – мама широко улыбается мне за ужином (в то время как моя
тарелка завалена добавкой картошки, просто потому, что я могу есть, что хочу и сколько хочу).
– После того, как мы так безрассудно позволили тебе уехать одной-одинѐшеньке.
Поверить не могу, что эта женщина уговорила нас так поступить. Но только посмотри, сколько ты
всего сделала, совершенно самостоятельно. Я и не представляла, что ты настолько сильная.
Она бы так не говорила, если бы видела все своими глазами. Я не чувствовала себя особо
сильной, когда тряслась на пароме возле Стейтен-Айленда после проваленных съѐмок.
– Я бы не рекомендовал такую стратегию служебного роста, – говорит папа с озорным
блеском глаз. – Но я горжусь тобой, солнышко. По твоему описанию мне совершенно не нравится
тот образ, которого от тебя требовали. Это абсолютно точно не ты.
Он прав. Девушка, которая требовалась Рудольфу, никогда бы не стала сидеть дома с
родителями, налегая на углеводы и беспокоясь о том, подал ли на неѐ в суд ведущий фотограф.
Она бы вальяжно возлежала, тлея и пламенея, или летела бы на очередном самолете в новое место,
готовая делать это ещѐ и ещѐ раз. Она становилась бы богатой и знаменитой и однажды наверняка
купила бы себе такой же большой дом с мега-гардеробом, как у Кассандры, и, возможно, даже
яхту.
Она никогда не была мной. В моей жизни есть куча других вещей, которые мне только
предстоит сделать.
Ава возвращается от Ника поздно вечером, как раз когда я снова собираюсь завалиться в
кровать. Не знаю, что они с Джесси делали всѐ это время, но еѐ губы выглядят опухшими и
потрескавшимися, а глаза снова сверкают.
– Я даже не поблагодарила тебя по-человечески, – говорит Ава, просовывая голову в
дверь ванной, когда я чищу зубы. (Одетая в пижаму, следует добавить. Я не нудист-зубочист. И не
встречала таких до тех пор, пока не поехала в Нью-Йорк).
– А, не парься.
– Джесси просил поблагодарить тебя от его лица тоже.
– Здорово.
Ник, вероятно, сообщил, что я злобная, эгоистичная дива, как Шехерезада. На самом деле
даже хуже. Должно быть, он тот человек, который предостерег Джесси от общения с моделями.
Но Ава не упоминает ничего такого.
– Кстати, – добавляет она. – Папа сказал, что тебе пришло электронное письмо от Модел
Сити. Это наверняка важно. Прочитать тебе?
– Нет, спасибо.
Я действительно не в состоянии слышать, какую сумму Рудольф требует у меня через суд.
Но Ава меня игнорирует. Она возвращается минут пять спустя.
– Вот оно. Я его распечатала. Здесь говорится...
– Стой! Я не хочу знать.
– Не глупи. Тут ничего плохого. Письмо от Фрэнки. Она говорит, что пыталась
дозвониться до тебя, но у неѐ не вышло.
– Я отключила телефон.
Я чувствовала, что мой старый телефон наполняется сообщениями, которые я не хотела
видеть. Так что, не считая попытки дозвониться Нику из такси, аппарат был погребен в самом
низу сумки от Малберри, и я его избегала.
– Ладно, так или иначе, – продолжает Ава. – Фрэнки говорит, что Кассандра сильно тобой
недовольна, но не нужно переживать, все уляжется. Она говорит, что на прошлой неделе одна из
еѐ девочек пропустила целую фотосессию, потому что самостоятельно забронировала билет и
улетела в Сан-Диего в Калифорнии, хотя ей надо было в Сантьяго в Чили. На самом деле, это
было довольно забавно. – Ава прерывает чтение сообщения смешком.
– И? – раз уж она настаивает на чтении этого письма, я могла бы выслушать и ту часть, в
которой говорится о судебном иске.
– Фрэнки говорит, что свяжется с тобой на неделе. Судя по всему, у Рудольфа Рейссена
определенная репутация, и Фрэки полагала, что ты можешь быть ещѐ не готова к работе с ним.
Кассандра могла бы и сообщить об этом вовремя, но что случилось, то случилось. В любом
случае, она сама обо всем позаботится. О, и она запомнила меня и хотела бы отправить меня на
съѐмки для итальянского Vogue, когда я поправлюсь.
– СЕРЬЁЗНО?
– Нет! Конечно нет, глупышка! Боже, Тед... иногда... – Ава безнадежно качает головой,