волосах. Она боится потерять их. Я не знаю почему, но об этом она беспокоится больше всего.
Время от времени она успокаивает себя тем, что они все ещѐ там – густые, тѐмные и прекрасные –
еѐ главное украшение. Затем она успокаивается и начинает рыться в еѐ части шкафа, отбрасывая
вешалки в сторону, продолжая искать. В конце концов она находит то, что искала.
– Ага! Я хочу, чтобы у тебя было это. Тебе она понадобится.
Она держит в руках маленькую бело-голубую полосатую юбку – примерно дюйма на
четыре дюйма короче, чем я бы надела, но очень милую.
– Почему? – спрашиваю я. Это, в конце концов, девушка, которая поклялась НИКОГДА не
позволять мне одалживать у неѐ вещи.
– Потому что ты выглядишь как бомж, и мне неловко при мысли, что ты встречаешься со
всеми этими модными людьми в своей обычной одежде.
– Правда?
– Да. Ты выглядишь ужасно, – вздыхает она.
– Я имею в виду – правда насчѐт юбки? Ты никогда не одалживаешь мне вещи.
– Я не одалживаю, я даю еѐ тебе, – говорит она раздраженно. – Когда Джесси нет рядом,
всѐ, что я могу носить – это спортивные штаны и старые футболки. Возможно, ты можешь
получить какие-нибудь обноски.
Она протягивает мне юбку, еѐ лицо суровое и решительное. Моя сестра такая сильная,
такая упрямая и решительная, что я чувствую, как у меня наворачивается случайная слеза, и я
быстро моргаю, смахивая еѐ. Я знаю, как она раздражается, когда мама плачет.
– Хорошо. Спасибо.
Я беру юбку. Мгновение Ава смотрит на меня мрачно, потом благодарно улыбается. Хотя
именно она делает подарок, думаю, она рада, что я больше не спорю с ней о Джесси и еѐ глупом
решении отпустить его с яхтой. Она полностью погружается в борьбу против лимфомы, и у неѐ не
остается сил для борьбы со мной.
В тот момент мы заключаем своего рода перемирие. Мы всегда спорили, для этого и нужны
сестры, но я молча соглашаюсь с тем, что позволю принимать ей свои собственные глупые
решения еѐ собственным глупым способом, пока болезнь не отступит. Она всѐ, что у меня есть, и
она мне нужна.
В благодарность еѐ плечи расслабляются, и напряжение покидает еѐ тело.
– Урра, – говорит она тихо. – Моя сестра будет моделью!
Глава 16.
Пять дней спустя. Первый день моей работы "официанткой".
Я сижу в сырой комнате на складе в Бермондси, Ист-Лондон. Нас около тридцати, все ждут,
когда их просмотрят несколько дизайнеров, которые ведут модный стильный блог. Почти все в
комнате – высокие, худые, юные, нервные девушки держат в руках пластиковые папки, как у меня.
Большинство без косметики, немногие одеты в плотно облегающие джинсы, а почти все в
одинаковые мини-юбки и топы. Слава богу, Ава убедила меня надеть юбку, а не брюки-карго, как я
планировала. Возможно, это униформа моделей, о которой я не знала? Я действительно не знаю
очень многого.
В конце концов я решила попросить девушку, сидящую рядом со мной, помочь, наконец,
разобраться с некоторыми вопросами из моего огромного списка. Еѐ зовут Сабрина, она тоже из
«Модел Сити», и мы сопровождаем друг друга, потому что семья Сабрины живѐт в Ньюкасле, и
она останавливается в квартире в западном Лондоне, которую снимает агентство. Сабрина не
подходит для этой работы – она здесь сопровождает меня, и через пару часов я буду сопровождать
еѐ куда-нибудь ещѐ.
– Это просмотр, понимаешь? – говорит она. – Ты идѐшь и видишь людей, которым нужна
модель для определенной работы. Это значит кастинг.
– Подожди, кастинг или просмотр? Вот, что я не понимаю.
Она вздыхает.
– И то, и другое. Но иногда ты идешь и видишь дизайнера или фотографа, просто чтобы
показать им своѐ лицо, чтобы они тебя запомнили. Это просмотр, но не кастинг. Понимаешь?
– Да.
Нет. Я только понимаю, что есть журнал, под названием «Дэзд энд Конфьюзд», и почему-то
он так популярен среди моделей.
Сабрина продолжает.
– Но если это кастинг, а не просто просмотр, и ты им нравишься, то они выбирают тебя,
что означает, что они хотят тебя, и если тебя выбирают первой и ты свободна, то ты получаешь
работу. Это довольно просто.
Помогите! Она потеряла меня на слове ―выбирают‖. Я прошу еѐ объяснить это ещѐ раз. Она
объясняет, и это по-прежнему звучит как ―бла-бла-бла-бла выбирают. Бла-бла-бла-бла-просто‖. Тем
не менее, я испытываю смутное ощущение, что когда тебя выбирают – это хорошо, и именно это я