вернуться домой, потому что мои близкие нуждаются во мне.
Рудольф, снова убегающий в ярости и орущий Эрику, кому-нибудь, да кому угодно, чтобы
они разобрались со мной уже.
Диана, в полном отчаянии напоминающая мне о моѐм контракте и пытающаяся
дозвониться в Модел Сити. Затем она, с отвращением объясняющая, какая куча денег вложена в
эти съѐмки и во сколько им обойдѐтся моѐ "глупое, эгоистичное, инфантильное и
непрофессиональное отношение".
Эрик, убедительно рассказывающий мне, что тысячи девушек сквозь огонь и воду бы
прошли ради возможности принять участие в этих съѐмках, и уверяющий, что это "настоящее
искусство", иначе он не втянул бы меня в это дело. Я, соглашающаяся с каждым словом. Обидно,
что видение Рудольфом "искусства" совпадает с моим представлением о "тошнотворном". В
худшем смысле.
Рудольф, разъярѐнной фурией влетающий обратно, увидев меня всѐ ещѐ в халате,
угрожающий подать в суд на Модел Сити и меня в частности, орущий, что он проследит, чтобы я
больше никогда не смогла получить работу в этой области. Ведь я всего лишь модель. Я должна
делать, что велено. Без фотографа модель – ничто. Он не позволит разрушить весь его рабочий
график только из-за того, что тупая девчонка не слушала, когда ей объясняли концепцию съѐмок.
Диана, пытающаяся по телефону договориться с агентством о модели на замену в
кратчайшие сроки.
Миранда, говорящая: «Пойдем со мной».
Она проводила меня назад в примерочную и отыскала мои вещи. Ещѐ предложила помочь
снять макияж, но я отчаянно хотела поскорее выбраться оттуда и не желала задерживаться. Пока я
натягивала свитер и джинсы, Миранда успокаивающе бормотала, что я бы справилась, а Рудольф
так кричит только потому, что он темпераментный, как все гении. Затем она крепко, очень по-
матерински, стиснула меня в объятиях и чмокнула в макушку.
Если я когда-нибудь снова буду работать в Нью-Йорке – а этого никогда не произойдѐт –
именно Миранда будет тем визажистом, которого я попрошу. Из всей толпы людей только она
рассказала мне о пароме, сунула несколько долларов на дорогу и предложила выйти на свежий
воздух через заднюю дверь. Она была права. Мне в тот момент совсем не нужны были все эти
носящиеся вокруг люди, напоминающие, в какие неприятности я вляпалась.
Поездка на пароме была как раз тем, в чѐм я нуждалась, чтобы наконец начать дышать
полной грудью после всего произошедшего в студии. Морские брызги освежают лицо.
Тарахтящий гул парома действует успокаивающе. И Леди Свобода напоминает мне, что женщина
может выглядеть смелой, храброй и вдохновляющей, не вынуждая себя пламенеть или носить
стринги. В любом случае, я бы нелепо смотрелась в бикини – три треугольничка ткани на плоской
доске. О чем Саймон думал, когда увидел меня?
Когда паром причаливает к пристани, мне всѐ ещѐ не хватает свежего воздуха. Я решаю
прогуляться по Манхэттену, направляясь прямиком к квартире моделей. Покупаю горячий
шоколад, чтобы согреться, и после четверти часа пути я натыкаюсь на крошечный участок газона
и деревьев, где можно присесть и допить.
На единственной лавочке уже сидит женщина с огромной пластиковой сумкой. Она и сама
огромна. У неѐ спутанные немытые волосы, еѐ лицо не загорелое, как мне показалось на первый
взгляд, а покрыто застарелой грязью. От неѐ исходит "интересный" аромат и я полагаю, что это не
"Гадюка". Женщина усиленно стережет свою сумку, вероятно потому, что в этой самой сумке
содержится всѐ еѐ имущество.
Я спрашиваю, можно ли мне присесть, и женщина кивает. Мы признаем друг друга: два
странных человека в странном городе, сделавшие свой собственный выбор – возможно, и
неправильный – и не ожидающие ничьего сострадания. Она даже улыбается.
– Милая прическа, – произносит женщина, прерывая паузу.
Я предлагаю ей остатки моего горячего шоколада.
– Забавные носки, – говорю в ответ.
Носки длинные, с разноцветными полосками. Помимо них на женщине надеты красные
шорты до колен и синие сабо. В такую прохладную погоду ей бы в пальто облачиться, но вместо
этого на женщине надеты толстовки в несколько слоев и намотаны шарфы. Я не знаю, где она их
достала, но одежда по цвету сочетается с полосками на носках, более того, – когда я пристальнее
приглядываюсь, – в правильном порядке. В волосах женщины гнездится маленькая шляпка с
цветком. Со стороны она выглядит как стильный клоун.