Блин, эта долбанная ненавистная экономика преследует его даже на этом, казалось бы, вольготном месте.
— Вот, посмотрите. — Стефановна тычет Царю в нос бумажку с какими-то загогулинами. — У нас дефицит бюджета. А все из-за чего? Из-за того, что отдел образования решил район по миру пустить.
Вася и так и эдак вертел документы, силясь понять их назначение. Какие к черту графики и коэффициенты? Твою мать, да она над ним просто измывается!
И сразу накатывает отдающие приятным послевкусием воспоминание. Как же хорошо и легко было работать с Женькой. Они друг друга с полуслова понимали.
— Алла Стефановна, а вы не могли бы оказать любезность и объясниться русским языком. А то мы тут все производственники, педагоги, строители и мало смыслил в ваших этих… м-м-м. Ну вы поняли…
Главный экономист района статная дама лет сорока иронично изогнула идеально прорисованную бровь.
— Мне казалось, здесь все предельно ясно. К вашему сведению, Василий Михайлович, я работаю четко по инструкциям Минфина.
Вот ведь стерва недотра… недолюбленная.
Все проблемы Луганского с отделом планирования и экономики начались в связи с уходом на пенсию предшественница Аллы Стефановны, которая к слову появилась в его царстве по просьбе вышестоящего руководства.
Разведенная, крашеная, силиконовая фифа с сильно завышенной самооценкой сразу приметила уже на тот момент холостого начальника и развернула серьезную компанию по завоеванию его сердца.
Завоевала. Но другой орган. И даже получила его в безраздельное пользование на две ночи подряд.
Луганский же в своей излюбленной кобелиной манере почти сразу переключился на чьи-то другие прелести и забыл про фифу.
А она не забыла.
И поминает до сих пор, не оставляя попыток прикарманить уже два самых жизненно важных органа в свои вампирьи когти.
Именно такие ассоциации у Васи вызывал ее яркий маникюр.
От чего-то вспомнились нежные без намека на лак пальчики Зайки, которыми она сжимала ворот своего нелепого костюма и по-идиотски мечтательная улыбка расползлась по суровой физиономии Царя.
— Вы меня слушаете? — раздался над ухом недовольный голос крашеной пираньи.
— Да-да. — Луганский честно пытался сосредоточиться и вникнуть в то, что так заунывно рассказывала Пиранья Стефановна, но вместо графиков перед глазами так и стояли задорные заячьи ушки и сногсшибательная улыбка нахальной динамщицы.
И ведь уже несколько дней из головы не выходит Зайчиха упертая.
— Ты какой-то в последнее время странный, — заметил Саныч, когда вконец утомленный обмусоливанием финансовых документов Луганский выдворил всех замов из кабинета.
— Правда? — удивился Вася.
Саныч не сводя с друга подозрительного взгляда, резюмировал:
— Бабу новую подцепил.
— С чего это ты взял? — вскинул брови мужчина.
— Больно у тебя рожа дебильная.
— Ну, спасибо, друг, — расхохотался Вася. — Обласкал.
Саныч хотел еще что-то сказать, но подозрительный шум в приемной заставил их обоих замолчать.
Голоса звучали на повышенных тонах. Один принадлежал заму Луганского Олегу Еременко, а второй женщине. И в этот момент она гневно рычала на мужчину:
— Как это ваш секретарь не зарегистрирует? По какому праву вы отказываетесь принимать жалобу?!
Олег точно змея неразборчиво шипел в ответ, на что женщина решительно заявила хорошо поставленным голосом:
— Ах, так?! Отлично! Тогда я не уйду отсюда пока не пообщаюсь лично с главой района. Как там его по имени отчеству? Занят?
Тихий шелест перепуганной Милы в ответ и уверенное от посетительницы:
— Я даже и не сомневалась. Ничего страшного, я подожду.
Мужчины переглянулись и синхронно поднялись, что бы удовлетворить закономерное в данной ситуации любопытство.
Вася тихонько приоткрыл дверь и с жадным интересом уставился на открывшуюся ему картину.
Скандальная посетительница стояла к нему спиной, и первое во что уперся взгляд толстая золотая коса до самой талии, аппетитная круглая попка и стройные ноги, обтянутые летними белыми брюками.
— Охренеть, — раздался рядом восхищенный шепот завхоза. — Я бы не отказался принять такую красоту. А твой Олежек точно по девочкам?
Луганский показал зарвавшемуся другу грозный кулак, на что тот только хмыкнул и на этот звук оказался слишком громким, чтобы его не услышать.
Блондинка обернулась, и Царь мгновенно узнал в ней свою наглую Зайку и расплылся в предвкушающей улыбке.
«Вот мы и встретились Зайчонок. Не прошло и пары дней».
Судя по кислому выражению лица блондинки она его тоже узнала и теперь явно прикидывала как лучше себя вести. Луганский думал она стушуется и покраснеет, но не тут-то было.