Но у нее оставалось одно важное, незавершенное дело, поэтому ей необходимо было взять себя в руки. И Рэми уехала в Доннидэй.
Увы, ее мечте обрести спокойствие, хотя бы непродолжительное, не суждено было сбыться. И сейчас вы поймете почему.
– Нет, я понимаю, у Грэда полно работы, бесконечные командировки, но Риннон?! Неужели она не могла выделить хотя бы пару дней, чтобы навестить нас? – возмутилась Фрэнси Арлиц.
– Бабушка, я же сказала, она сейчас все свое время уделяет миссис О’Нилл. У той тяжелая депрессия, а мама – спец в таких делах.
– Ну да, это благородное дело… Но знаешь, я уверена, даже если бы не случилось этой трагедии с Джелвирой О’Нилл, твоя мать нашла бы еще какую-нибудь причину, чтобы не приехать к нам!
Фрэнси Арлиц – дама статная, сложная, пылкая, каждое слово она произносила тоном, не терпящим возражений. Эта женщина даже дожив до преклонных лет не переставала контролировать своих мужа и сына. А еще она выбрала излюбленный сценарий большинства свекровей – ревностно относиться к своей невестке, постоянно искать в ней какие-то изъяны, не одобрять буквально каждый ее шаг и пытаться «подогнать» ее под свои стандарты.
– Для нее всегда пациенты важнее семьи, а это неправильно! Да и в конце концов, как она могла оставить тебя? Ты ведь тоже нуждаешься в ее помощи!
– Серьезно? А что со мной случилось, бабушка? Расскажи, а то я не в курсе.
– Рэми, не делай вид, что ты не переживаешь из-за Грейсона.
– Я не переживаю из-за Грейсона. Он жив, здоров, у него все хорошо. Зачем переживать?
– Не паясничай! Ты себя сейчас ведешь, как твой братец!
– А что не так с моим братцем?
– А то ты не знаешь! Мы с Анджелом для него будто не существуем! Вот где он сейчас? Почему не приехал с тобой? Ах, не говори, я и так знаю. Он, как всегда, с кем-то развлекается. Беспутный парень… Грэд ведь хочет видеть в нем надежного наследника, а если Элай станет у руля, то все дело жизни моего сына полетит к чертовой матери!
– Так, если ты начала костерить Элая, то, значит, скоро очередь дойдет и до меня, – сказал Анджел, что сидел все это время в гостиной с внучкой и женой, тихо покачивался в кресле-качалке и боялся лишний раз пикнуть.
– Дедушка, беги, – усмехнулась Рэми, заметив, как Фрэнси перевела грозный взгляд на мужа.
– Да как он побежит-то со своими чахлыми легкими?! Сколько раз я ему говорила, чтобы он бросил курить. Но нет же! Этот болван специально ходит перед мной, дымит, чтобы позлить. Ведь ты будешь умирать долго и мучительно, и мне придется на все это смотреть! А у меня слабое сердце! Я этого не выдержу, понимаешь?!
Да… Фрэнси Арлиц трудно было угодить, ее всегда все огорчало и доводило до бешенства. Вулкан гнева в душе Анджела долго пребывал в спящем состоянии, но Фрэнси сделала все, чтобы добиться его извержения. Анджел возопил:
– Фрэнси, ты можешь хотя бы один вечер помолчать?! Силы небесные, да не курение сведет меня в могилу, а ты!
– Вот, пожалуйста! Я же забочусь о тебе, старый ты обалдуй!!! Ну ничего, Господь Бог покарает тебя за такие слова. Он все видит, друг мой, все!
Тут уже и Рэми не выдержала. Раньше она легко могла переносить бесконечное ворчание бабушки. Но теперь ведь еще и дедушка подключился. Два ворчливых, немощных создания – это уже перебор.
– Как же я люблю бывать у вас, а! Даже не знаю, есть ли еще такое место, как Доннидэй, которое славится такой же «милой» атмосферой?.. Ну разве что ад!
– Ну, как она?
– Как обычно. Я не знаю, что еще ты хочешь услышать.
– Элай, я хочу услышать заветные слова: «Я все сделал, ей недолго осталось».
– Я все сделаю тогда, когда буду готов, ясно?! Я помню про наш план и не отрекаюсь от него. Это все.
Вдруг Рэми услышала в трубке чей-то до боли знакомый, слащавый смех, и ее всю передернуло.
– Это она, что ли, смеется?
– Рэми, я не могу долго говорить.
– Подожди… Ты молодец. Не торопись. Заставь ее довериться тебе. Я хочу, чтобы она тебя полюбила. Да! И вот когда ты поймешь, что она у тебя на крючке, тогда действуй.