Это было довольно странно — представлять себе, что он однажды пожелает жениться, и он был слишком занят, пытаясь оказаться замечательным клерком, так что совершенно не думал ни о чём, кроме собственного ученичества. Ведь первым делом была именно карьера, а брак отступал на второй план. Он и не появлялся у него в голове, даже сама идея об этом, до встречи с мисс Лидией Уитфилд, и только тогда, когда он повидал её, Роберт стал предполагать, что связь с кем-либо могла бы иметь место в его жизни.
В то время, впрочем, Лидия всё равно оставалась богатой молодой женщиной с приемлемой линией и отличной репутацией, а перспектива её брака могла ступить куда выше Роберта Ньютона, третьего сына графа Виссета. Не было даже надежду на связь между ними. Огромный разрыв в их положении был бы причиной в лучшем случае обозвать его охотником за приданым, а в худшим, если он ничего не станет делать, ещё и содержанцем. И даже их новообразовавшаяся дружба была бы осуждена, не родись она в столь необыкновенный день.
Впрочем, мысли о браке вызвало совершенно не желание до последнего быть джентльменом. Совсем нет, правда.
Роберт слишком остро ощущал её близость — её ноги были так близко к его собственным… И с каждым вздохом она слегка содрогалась, и он чувствовал её быстрое, нежное, случайное прикосновение… Встряхнув себя хотя бы мысленно, Роберт попытался сосредоточиться на твёрдой холодной поверхности, на которой они сидели. Да, это было так неудобно, так колюче, совершенно не гибко…
— Воможно, взамен кружев мы могли бы поболтать о муслине или шелке…
— Только в случае крайней необходимости. Я в этом не слишком разбираюсь… — Роберт слегка отодвинулся, чтобы между ними появилось расстояние достаточное, чтобы обеспечить ясность его мыслей, а потом передумал и придвинулся назад. Что же, иногда следует тренироваться думать в подобных отвлекающих условиях…
— Роберт?
— Да, Лидия?
— А на чём мы сидим?
— Камень?
— Думаю, нет. Мне кажется, это стена. А за нами нет никаких надгробий? Вдруг это памятник?
Роберт повернулся и спрыгнул с того, что теперь они принимали за стену. Сделав несколько неуверенных шагов, он и вправду нащупал надгробие. И слева… И справа… Да они были повсюду!
— Да, кажется, мы и вправду среди мёртвых. Но не стоит беспокоиться…
— О, это просто замечательно! Мне надо проверить, перейти дорогу, — Лидия выполнила то, о чём только что говорила. — Роберт, пойдём глянем!
Озадачившись, Роберт перепрыгнул через стену и встретил её по ту сторону. Она как раз указывала на что-то — то, что можно было посчитать указателем. Бат был в шести милях — это казалось впечатляющим для его уставших ног.
— Разве это не прелестно, сыскать указатель? — голос Лидии звучал почти что легкомысленно.
— На самом деле, нет, и мне кажется, что совсем наоборот. Я полагал, что мы куда ближе к Бату.
— Не Бат, Роберт! Посмотри только на имя на надгробии, а вот дорога, что идёт вдоль кладбища. Я знаю, где мы находимся, и Пипни всего в двух милях в этом направлении!
Покачав головой, Роберт списал путаницу в словах Лидии на её страдания.
— Но мы отправляемся не в Пипни, а в Бат…
— Шилли живёт в Пипни, в Вилле-Мэноре. Моя хорошая подруга Шилли Данбар-Росс со своим молодым супругом Эдвардом. Они примут нас… И, Роберт, она поможет мне спастись! Я знаю, она позволит придумать историю…
— Историю?
— Да, о том, где я была весь этот день.
— И всю ночь.
— Именно! Верно, Роберт… — взяв его за руку, Лидия зашагала по дороге, а после остановилась, чтобы удивлённо посмотреть на сжатые ладони. Посмотрев ему в глаза, она нахмурилась, и смесь эмоций на её лице казалась Роберту попросту невообразимой. Он надеялся, что его собственные чувства оставались загадкой — потому что не хотел позволить Лидии узнать о внезапном непобедимом желании прильнуть к её губам. Он с трудом сглотнул, стараясь не подаваться вперёд.
Спустя секунду она улыбнулась. И так и не отпустила его, а потянула прочь с главной дороги в Бат к какому-то месту под названием Пипни. Он схватил вожжи Фанни, когда они проходили мимо, и кобыла плелась позади.
Энтузиазма Лидии хватило аж на целую минуту, прежде чем она вспомнила о предназначении Фанни. Со смехом, что граничил с хихиканьем, Лидия позволила Роберту усадить её обратно на спину лошади, а после он сам присоединился к ней. Их близость стала уже вполне естественной — и она посмела с каким-то подстрекательством заявить в том, что это было твёрдым установлением их… дружбы. Да, именно дружбы.