Роберт отметил, что мужчина пропустил торжественное обращение и презрительно поморщил нос, но всё же сел, умолк и ждал.
Роберт откашлялся, потянулся к карману на жилете и попытался казаться более… адвокатским.
— В последнее две недели мистер Линч получил три письма относительно Роузберри-холла и местной недвижимости.
— Три? — мисс Уитфилд откровенно удивилась.
— Да, три. И в письмах этих содержались слова вроде "неумелость, невежественность, катастрофа". И у мистера Линча не было выбора, кроме как попытаться предсказать истинную природу этих жалоб.
— Друри, вы не… — Кембл вперил взгляд в земельного агента.
— Вы мне приказали!
— Ничего подобного я не делал. Я сообщил вам, что об этом следует позаботиться, да. Но нет. Никогда не просил вас об этом…
— На самом деле — просил, да! Возможно, словно не так много. Но хорошо, мисс не позволит мне… Всё это… Если бы Линч знал хоть половину, он бы остановил всё это прямо на корню, вот моё мнение, и яснее быть не может!
Не удержавшись, Роберт предпочёл вмешаться:
— Господа, вы не могли бы уделить мне некоторое внимание? Спасибо. Итак, сначала следует обратиться к выбору урожая для этого года. Тут маленькое несоответствие — яблоки, чай или ананасы…
— Ананасы?! — вскрикнули удивлённо в один голос и Друри, и мисс Уитфилд.
— Да, — гордо кивнул Кембл, а после повернулся к Друри. — Вы упоминали новый сорт, что будет расти в этом прохладном климате. Это простая разработка, так вы говорили! Это может в десять раз приумножить доход Роузберри! Так что, я полагаю, что это самая прекрасная идея, но мисс, как всегда, полагает, что знает лучше всех!..
— Да, — с насмешкой в голосе ответил Друри. — В точку. Вот только я говорил о чае…
— Господа, чай или ананасы, а экспериментам нужно время! — мисс Уитфилд повернулась к Роберту. — Изничтожать яблоневые сады ради чая… или даже ананасов — в этом нет никакого смысла!
— Да какое твоё дело, Лидия? Ты этим имением не управляешь, а вот у меня есть…
— Прошу простить, дядя, но это не так. Ещё три месяца назад, когда господин Пибсберри…
Кебмл встал, перевернув в спешке стул.
— Что за бред! Мистер Ньютон, не слушайте вы эту зелёную девицу! Лучше скажите мистеру Линчу, что я решил высадить ананасы…
— Чай! — тон Друри казался недовольным.
— Верно, верно, чай… Решено! Ступайте! — и Кембл бросился к двери.
— Хм, это не… — начал Роберт, но слушала его исключительно мисс Уитфилд, ведь Друри, вскочив и повернувшись на каблуках, последовал за Кембллом. — Хм.
— Да, в самом деле, — вздохнула мисс Уитфилд. — Вы ведь видите эту проблему своими глазами.
Роберт кивнул. Семейные разборки всегда были слишком сложны.
— Полагаю, с этими господами придётся поговорить отдельно…
— Мудрая идея. Я скажу мисс Баттл, чтобы она приготовила для вас место… Ведь вы присоединитесь к нами за обедом, мистер Ньютон?
— О, спасибо вам огромное, мисс Уитфилд! Это для меня будет большой честью! — ничего не поможет. Роберт уже предчувствовал и ужин, и ночёвку. А причиной этому был Кембл — вспыльчивый, относившийся ко всем с пренебрежением, а к своей племяннице, владелице, между прочим, всего состояния, будто бы к пустому месту.
Может быть, Кембл действительно не осознавал, что мисс Уитфилд мало интересовали всякие оборки и шляпки? За то время, что Роберт провёл в её компании, он успел уже осознать, что здравого смысла в ней было куда больше, чем это возможно, но дядя-то мог и не заметить, когда именно ребёнок превратился в молодую женщину.
Взглянув на портрет, который ему вручили, Роберт сделал важный и приятный вывод: мисс Уитфилд определённо очень выросла.
Глава 3
В которой имеет место быть важная дискуссия в саду, а Лорд Алдершот отказывается быть ведомым.
Не найдя, увы, предлога оставаться рядом с мистером Робертом, мисс Уитфилд покинула его за отцовским столом и в задумчивости ушла в утреннюю комнату в дальней части поместья, где могла побыть наедине. Вздохнув, она только покачала головой.
Во всём этом была некоторая срочность, и Лидия просто не понимала дядюшку. Было ли это для него слишком тяжело, оказалось ли имение слишком значимым бременем? Может быть, он просто слишком ослабел? Это было самое отвратительное состояние её отца — когда он оставался слабым, — ну, а дядя Артур никогда не был его доверенным лицом, да и не мог стать. Вся эта ситуация озадачивала.