Я не осознавала, что плачу, пока слеза не упала на бумагу.
Когда я подняла голову, мои глаза встретились с глазами Нокса. Его бледность соответствовала его холодным ледяным глазам, таким непохожим на те, что были всего несколько минут назад.
— Тебе не следовало его трогать.
Я не могла понять.
— Трогать что?
— Это письмо, Чарли́. Ты уничтожаешь улики. Делорис может взять с него отпечатки пальцев.
Моя голова медленно двигалась взад и вперед, когда я поняла, что держу фотографию Джослин.
Насколько сильно разозлится Нокс?
Прежде чем я успела подумать, мои пятки заскользили по деревянному полу, когда я попятилась от него.
— Где Делорис?
— Она уже поднимается. В чем дело? Что там написано?
— Я… я… — я закусила губу. — Мне нужно с ней поговорить.
Нокс шагнул ко мне. Выражение его лица сменилось с озабоченного на более напряженное, когда я снова сделала шаг назад.
— Какого черта, Чарли́? Ты боишься меня?
— Нет, — ответила я слишком быстро и слишком громко.
Когда он приблизился, то выхватил бумаги у меня из рук. Я не отпустила их достаточно быстро. Мгновенное перетягивание позволило им упасть. Они упали на пол, улыбающееся лицо Джослин смотрело на нас.
Краска вернулась на его лицо, а щеки покрылись румянцем. Вена на его лбу вздулась, а мышцы шеи напряглись.
— Что это за хрень?
Я моргнула, боясь заговорить, но не в силах молчать. Я посмотрела ему в глаза и постаралась выровнять голос.
— Думаю, ничего страшного. Я думаю, это моя семья пытается напугать меня.
— Думаешь? — Он поднял ее фотографию с пола. — Твоя семья вломилась в нашу квартиру?
Я покачала головой.
— Сомневаюсь в этом. Наверное, они кому-то заплатили.
Нокс не мог отвести глаз от Джослин. Край страницы смялся, когда он крепче сжал тот.
— Пожалуйста, посмотри на меня, — взмолилась я.
Вены на его висках напряглись, когда он сжал и разжал челюсти.
— Нокс!
Он медленно перевел взгляд с нее на меня.
— Просто скажи мне, что ты не имеешь никакого отношения к ее смерти. Скажи мне, что ты не виноват, и мы поедем в отель или останемся здесь. Никакой угрозы нет.
Он не произнес ни слова.
— Пожалуйста, Нокс, — взмолилась я, беря его за руки, желая помочь ему, унять боль, причиненную этим письмом. — Пожалуйста. Я не собирала эту информацию. Она была подброшена мне. Это даже не имеет смысла. Просто скажи, что ты не виноват в ее смерти, и я проигнорирую все, что написано в письме.
Пол ушел у меня из — под ног, когда его ответ эхом отразился от свежевыкрашенных стен.
— Я не могу.
Глава 1
Чарли́
— Я не могу.
Глубокий голос Нокса эхом отразился от стен моего недавно выкрашенного кабинета. Их вибрации усиливались в душе, смысл терялся, когда я искала его ледяной синий взгляд.
Я не могу.
Нерешительность и неуверенность пронзили меня.
Кто этот человек?
Знаю ли я вообще?
Ничто не имело значения, кроме одного повторяющегося вопроса, на который, хоть и получила ответ, остался необъясненным.
«Пожалуйста, Нокс, скажи мне, что ты не виноват в ее смерти».
Мое сердце забилось быстрее, когда я отступила от мужчины, который был моим любовником, от мужчины, которому я доверяла. Немая и глухая. Слова «я не могу» были единственными, которые я услышала в оглушительной тишине. Но было и еще кое-что. Мир неумолимо вращался, наклоняясь вокруг своей оси, пока жизнь продолжалась за пределами моего тумана.
Большая рука Нокса потянулась ко мне, вытаскивая из бездны моих мыслей. Подобно меховым наручникам, его хватка была сильной и нерушимой, но в то же время нежной и успокаивающей. Выражение его красивого лица изменилось у меня на глазах. Гнев или презрение, которые я видела всего несколько секунд назад, сменились болью и беспокойством.
— Чарли́, — сказал Нокс.
Мое имя повисло в воздухе, как звон церковного колокола, следующий звон раздавался перед тем, как исчезнуть, каждый раз громче, чем в прошлый раз.
Мои колени подогнулись, когда моя спина встретилась со свежевыкрашенной стеной. Я не могла отступить дальше. Упасть вниз было моим единственным вариантом. Я опустилась на корточки, и Нокс тоже. Наша физическая связь прервалась, хотя взгляд оставался неподвижным.
Боясь отвести взгляд, я краем глаза увидела ее лицо. Не Делорис, которая теперь крепко держалась за дверной косяк, ее лицо было таким же бледным, как стены, а Джослин. Она понимающе улыбнулась с пола у моих ног, все еще одетая в Лабутены. Я схватилась за свои запястья, вцепилась в ноги и пожелала, чтобы мой плащ-невидимка детства накрыл меня.