— У профессора Снейпа есть…
— Зелья. Знаю. Но боюсь, что от слишком частого использования организм привыкнет. Лучше я потерплю… — пробормотала сонно она. Почему директор так тянет время? Обычно профессор Макгонагалл вызывала её ранним утром только для того, чтобы отправить что-нибудь купить в маггловском Лондоне.
— Пожалуй, тебе сегодня лучше взять отгул, — поправив очки, Минерва взяла пергамент и перо.
— Вы ради этого пригласили меня, профессор?
— Деточка, да ты устала, как почтовая совушка! — ужаснулся Дамблдор, появившийся в портрете. — Леденцы? Минерва, дай ей леденцы! Лучше дольки, они в шкафу, — на что директриса театрально закатила глаза.
— Я всё вижу! — возмутился Дамблдор.
Гермионе пришлась по вкусу обыденная формальность директорского кабинета. Отгул был обещан, но при условии, что она сходит к профессору Снейпу, передаст некое письмо и кубок, после чего быть свободе.
Мандрагорские корешки, что ей делать? Честно говоря, Гермиона не знала, как ей теперь общаться с ним, не выдавая эмоций и смешанных чувств. Она ему не совсем доверяла.
— Что вы хотели? — сухо спросил Ужас Подземелий, перечеркивая эссе какого-то недотепы.
— Директор передала вам кубок и свиток, — сказала Гермиона, подходя ближе к его письменному столу. Усталость и почти ночь без сна лишили её тех усилий, которые нужно задействовать при выражении эмоций.
Она не станет показывать ему свою боль. Уже месяц она игнорировала его общество, он же кидал в её адрес насмешки и наполнял каждый комментарий в её сторону ядом. И всё-таки Гермиона слабо улыбнулась ему, приветствуя.
— Оставьте на столе, — Снейп даже не удостоил взглядом. Она подошла, тая обиду, на которую откуда-то нашлась энергия. Кубок, украшенный камнями, со звоном опустился на положенное место прямо перед Северусом.
— У мадам Помфри закончились успокаивающее зелья, мисс Грейнджер? Или вам объяснить разницу в словах «оставить» и «швырнуть», как малому ребенку? — слова резали, но он продолжал пялиться в тетрадь, будто ничего его больше и не интересовало.
— Если бы вы, профессор, не были так одержимы снятием баллов с Гриффиндора, то уж наверняка заметили бы, что утруждать себя объяснениями не-нуж-но.
В своих словах она услышала грусть и поспешила уйти: не получается у нее отвечать в его язвительной манере, ну никак. К черту его. Эмоции дают ей сбой. Почему он ведет себя так? Почему позволяет себе такое? Что стало с человеком, которого она когда-то знала? Может, это был другой человек? Оборотное? Ах, да, он что-то замышляет. Собрание! Её хрупкая фигурка замерла, и она уставилась на Снейпа. Как это могло вылететь из головы? Недосып виной тому. Мерлин, он вчера запустил непростительным в какого-то юношу!
Конечно, маг чувствовал ее недоумевающий и даже шокированный взгляд, чувствовал сладкий запах полевых цветов, боковым зрением видел, как она замерла словно статуя…
— Мисс Грейнджер, что-то еще?
— Нет, — прошептал тихий голос.
Северус наконец-то поднял глаза и увидел приведение, похожее на гриффиндорскую всезнайку, которая уже успела развернуться и зашагать к двери.
— Стоять, — но Гермиона продолжала приближаться к выходу. От его приказа сердце ушло в пятки, стремительно игнорируя обыденность приказавшего баритона. Он заметил? Ей показалось, что да. Может, ему даже удалось увидеть её вчера.
Гермиона решила проигнорировать его. И не только достоинство являлось тому причиной, но и чувство самосохранения. Нужно бежать, черт возьми, и подальше! Когда она оказалась у самого порога, дверь с хлопком захлопнулась, так же резко, как бывает в фильмах ужасов. Она вскрикнула и тут же обернулась, встретив мрачный взгляд.
========== Часть 7 ==========
Пауза затянулась, и стало неловко. Гермиона то ли от недосыпа, то ли от волнения и напряжения бросила, указывая на дверь:
— Она захлопнулась, сэр! — очевидное, глупое выражение, которое выдало с поличным всю тревогу.
Снейп лишь бровью повел, изучая её непонятную реакцию. Гермиона поджала губы, стараясь успокоить бешеное сердце. Одним движением его длинных пальцев и словом «Акцио» прилетел фиолетовый флакончик. Он раскрыл ладонь.
— Возьмите.
— Но, сэр, эм… — она распахнула большие глаза и в растерянности заморгала, — Не нужно…
— Я договорюсь с Минервой насчёт занятий, просто выпейте, — сухо и без всякой теплоты отрезал зельевар, щуря чёрные глаза, и Гермиона почувствовала угрозу и даже нажим. Но она не испугалась этого, как могло бы быть раньше. Но и не кинулась в доверчивость ему окончательно, он всё-таки бывший Пожиратель, приемник Воланде-Морта, и… Мысли брели всякие, пока взгляд рассматривал флакончик.
Этого не может быть, вчерашнему должно найтись оправдание. Но Гермиона не решилась спросить, что он вчера забыл в лесу и почему кидался непростительными: частичка её всё-таки опасалась Северуса. Возможно, он решил не пачкать руки, а просто её отравить. Легилимент уже наверняка поблуждал по её разуму и приготовил мягкий план ликвидации свидетельницы…
Плавучий голос рассеял все мысли:
— Что я вижу: недоверие… Хм… Отлично, — он оценивающе обежал ее мрачным взглядом, а затем прошипел, — тогда проваливайте. Не хочу, чтобы сознание покинуло вас прежде, чем вы уйдёте из моего кабинета.
Уж что-что, а это было ничем иным, как грубостью, хоть и подобающей ему. Она уже не его ученица и может дать отпор в защиту своего достоинства.
— Повежливей, сэр!
Северус смерил ее гневным взглядом и, указав тонким пальцем на дверь, деликатнейшим тоном процедил:
— Моя уважаемая мисс Грейнджер, не соизволите ли вы избавить меня от своего присутствия и выйти вон, ко всем гиппогрифам вместе взятым?
Её некогда пухлые губки превратились в тонкую линию, и всезнайка, взметнув своим хаосом на голове, развернулась и, гордо вздёрнув носик, напоследок сказала:
— Почему я верила, что вы можете быть другим?
Она ушла, а Северус продолжал смотреть на дверь, сжав челюсть и водя желваками. Она не понимает, что творит. Глупая, упёртая девочка.
Шли дни, меняя темы уроков. Северус продолжал почти не пересекаться с невыносимой гриффиндоркой. Он занимался заданиями министерства, очень редко появляясь в школе. Только изредка ему удавалось почтить своим присутствием главный зал. Гермиона больше не приветствовала его и даже не улыбалась. Дистанцировалась. Обиделась. Вот они — последствия его недостойного поведения. А ведь она просила и предупреждала. Но так нужно. Как бы ни возненавидел он себя за это, Северус решил, что лучше отстать от Грейнджер, смириться с его статусом «профессора». Нужно думать о другом.
Так он считал, пока не увидел Люциуса, сидящего на его месте и мило беседующего с Гермионой, даже, можно сказать, обольщающего девушку.
— Мисс Грейнджер, а какие книги вы предпочитаете читать? — поинтересовался Люциус, мягко улыбаясь девушке.
Гермиона выдавила вежливую улыбку.
— Маггловские, — ответил Снейп.
Люциус презрительно фыркнул: вновь его попытка очаровать даму закончилась провалом. Северус заметил: чайные же глаза продолжали равнодушно бродить по кому угодно, лишь бы не по нему.
— Предпочитаю услышать ответ от дамы, — отвесил аристократишка. А Снейп всё искал её взгляд.
— Маггловские не так уж и плохи, мистер Лю, — улыбнулась Гермиона.
Люциус хмыкнул в продолжение диалога:
— О, может, просветите как-нибудь? Библиотека располагает. К тому же я не прочь съездить в Лондон и купить парочку книг для пополнения своей библиотеки.
— Как-нибудь, возможно.
— У меня большая библиотека, мисс Грейнджер. Если хотите, можете заглянуть. К вашим услугам. Она не больше библиотеки Северуса, но уверяю, по уюту готова посоревноваться и с ней.
Да уж, Люциус знал, куда надавить. Снейп всё же захватил ее скромный, холодный, но заинтересованный взгляд. И она вздрогнула, переведя глаза.
— Ба, — хмыкнул Малфой, — Вы ещё не были там? Неужели, Северус?