— Люциус, отрабатывай свою стратегию на других девушках, — ответил Снейп, рассматривая Гермиону. — Если хочешь вернуть Нарциссу, то лучше добейся её, а не выводи на ревность, рискуя получить в спину всю коллекцию друидных ножей, которыми так дорожит миссис Малфой. С мисс Грейнджер это не пройдёт, хоть Драко спроси. Ей проницательности не занимать.
Малфой скривил рот в усмешке, отсаживаясь на своё место.
— А по-моему, ревность очень хорошо выводит из себя. Рушит, так сказать, невозмутимую сдержанность… Полагаю, Нарциссе слегка не по себе от этих известий, — процедил он с азартным блеском в глазах, — Северус, ты знаешь мои чувства, — шепнул он напоследок.
Сколько сил потребовалось Люциусу, чтобы выдержать взгляд Снейпа.
— Мисс Грейнджер, вы очень красивая и очаровательная девушка, но, боюсь, что я не гожусь вам в кавалеры по нескольким причинам, все из которых заканчиваются моим желанием жить. Простите, что оказывал вам некоторые знаки внимания, но считайте это комплиментом, ведь вы самая лучшая представительница прекрасного пола в этом заведении.
Люциус поднял бокал, шепча имя Гермионы в виде тоста, и одновременно подмигнул сидящей за другим концом стола мисс Лите, которая хмыкнула в ответ.
Почему-то Гермиона не удивилась. Одним словом, влюбленный слизиринец, который только что своей речью снял гору с её плеч. Одной проблемой меньше. Она улыбнулась и молча кивнула. Всё равно у взаимности не было и шанса.
Снейп лишь равнодушно отпил чай.
— Я думаю, вы не очень расстроитесь, если потеряете одного поклонника. У вас их вполне предостаточно, не так ли, Северус?
Невозмутимый профессор медленно повернул голову в сторону Малфоя, про себя обещая испепелить круциутасом этого белобрысого по кусочкам.
— Мистер Олфлам, я не интересуюсь личной жизнью мисс Грейнджер. Но полагаю, что найдется немало кавалеров.
— А зря, — ответил Люциус со слегка приподнятыми уголками губ. Как всегда навеселе. Странный аристократишка лишился всего, а это не повод для радости. Конечно, ему удалось выкупить снова Малфой-мэнор, продав все остальные виллы и поместья. Но война уж сильно его покалечила. Особенно мозговой отдел. Снейп счел нужным промолчать.
Обед продолжили в гордой тишине. После Гермиона, так и не обмолвившись словом с ним, вышла.
Всю следующую неделю гриффиндор особенно страдал от ярости Снейпа. Баллы летели со скоростью снитча. Она предпочитала не вмешиваться во всё это, как бы там в груди у неё ни билось. Не её дело. И несмотря на все решения она, возвращавшаяся из библиотеки, не смогла не поспешить разнять парочку обнимающихся старшекурсников. В полумраке не все углы коридора были видны. Но цель была намечена. Гермиона уже хотела устроить им взбучку. Но её планы прервали, втянув за руку в угол. Гермиона хотела закричать, но горячее дыхание обожгло ухо.
— Не стоит, мисс Грейнджер, — прошептал стальным голосом Снейп, прижимая ее к стене. — Какого Мерлина, вы решили продежурить вместо Филча?
Гермиона, почувствовавшая тепло его тела и крепкие объятья, возмутилась:
— Вы разочарованы? Какое странное у вас общение с Филчем! Отпустите! — шепотом прокричала она, стараясь смотреть на третью пуговку его сюртука.
Но Снейпа такая позиция не устраивала. Он приподнял ее голову за подбородок и, с минуту рассматривая ее, невесомо провел пальцем по щеке, почувствовав, как она судорожно вздохнула.
— Мисс Грейнджер, они ведь нарушают, — странно мягко сказал маг и, с секунду помолчав, удостоверившись, что она кивает, продолжил:
— И они отнюдь не в первый раз нарушают.
Гермиона снова была вынуждена согласиться. Она опять понимающе кивнула, глядя на Снейпа совсем с другой стороны. Он словно ее утешал, терпеливо объяснял. Её мысли развеял Филч, который застал воркующую парочку.
— Минус двадцать очков с Пуффендуя и Когтеврана! — отрезал он, отправляя подростков в комнаты.
Гермиона с легкостью вздохнула. Это не гриффиндорцы. Она никогда им не давала поблажек, но факультет лишался баллов по большей части несправедливо, да и к тому же хорошая взбучка от Минервы всегда была куда более эффективным средством.
Мужчина, стоящий перед ней, хмыкнул, а Гермиона не сразу осознала, что её невольная улыбка стала тому причиной. И она засмеялась от забавной ситуации. Снейп также думал, что это слизиринцы, поэтому все так получилось…
— Не ваши, — сказал зельевар, продолжая удерживать её за руку.
— И не ваши, — хмыкнула она, заглядывая в его глаза.
— Простите, — сказал он, разворачиваясь и быстрыми шагами отдаляясь в сторону подземелий.
Снейп ушел, а она на коже до сих пор ощущала его нежные прикосновения. Прикосновения, от которых учащенно забилось сердце, отчего захватило дух. Гермиона и вовсе забыла то, чего забывать нельзя: он бывший пожиратель, который готовил к чему-то юношей. Наверняка он водит снова всех за нос. Обманывал самого Темного Лорда, а теперь обмануть человечество этому слизиринцу не составит и труда. Так зачем же он так мягко стал смотреть на неё в последнее время? Зачем он так ведет себя? Что ему нужно?
Гермиона из задумчивости вышла только на пути в Хогсмид. Новые книги всегда ее успокаивали. Покупки вносили покой, а сам запах книжных переплетов действовал на нее получше любой настойки валерьяны.
Уже сгустились сумерки, пока она аппарировала к глухой стене, что за книжной лавкой. Девушка сделала несколько шагов, пытаясь осмотреться. Фонари не горели. Зрение со временем привыкло. Что было не особо нужным, так как через секунду в нее полетела яркая вспышка заклятья. Гермиона отлетела на добрых шесть метров и потеряла сознание.
***
— Это грязнокровка, — шикнул незнакомый голос.
Гермиона не могла подняться и даже пошевелиться. Тело не чувствовалось вовсе.
— Та самая Грейнджер? — кажется, ее пнули ногой, но она не была уверена.
— Да говорю вам, это она!
Кромешная темнота сменилась светло-синим фоном. «Люмос», — подумала она. Где-то вдалеке послышался страшный крик, словно с кого-то сдирали шкуру. Ей захотелось убежать, но она не чувствовала тела.
— Эту не трогать пока. Она нам нужна.
После этого тьма поглотила ее сознание, и она не смогла уже бороться.
***
Стояла кромешная тишина, и Гермиона еще долго думала бы: смерть ли настигла ее или же это просто сон, если бы не боль в левой руке. При смерти чувства отсутствуют. Ну если только она не в аду, конечно, там уж о покое стоит только мечтать. Голос Снейпа внес контраст со всем нереальным.
— Что вы ей дали?
— Две порции восстанавливающего, — послышался голос помощника Поппи. — Девица не на шутку вымоталась!
Голос Джека был деловит, но изрядно выдавал волнение своего хозяина. Парень проходил стажировку и хорошенько нервничал перед директором школы. А кто перед Снейпом не нервничает?
— Вы проверяли ее? — терпеливо спросил Снейп. Такой голос всегда предвещал бурю, и Гермиона это знала.
— Нет, мадам Помфри еще не позволяет проводить анализ без ее присутствия.
После этой фразы гриффиндорка поняла, что юношу нужно спасать безотлагательно. Она хотела подать знаки своей гармонии тела и сознания, но не успела. Чья-то теплая рука мягко накрыла ее ладонь. Эти длинные пальцы легко было узнать, и Гермиона предпочла, чтобы Снейп не прекращал эти мягкие касания, ибо боль постепенно уходила.
— У нее ушиб, мистер Гордон. И это лишь везение. Будь у нее внутренне кровотечение, ей уже никакая мадам Помфри не понадобилась бы, — процедил голос зельевара.
Джек что-то промямлил в свое оправдание. Мастер зелий приложил палочку к ее больной руке и прошептал заклинание.
— Принесите мазь от ушибов, — скомандовал Снейп, вновь дотрагиваясь до ее руки.
Дверь захлопнулась, и Гермиона затаила дыхание. Зельевар мягко взял ее руку и нежно погладил костяшки.
— Мисс Грейнджер, можете уже открыть глаза, — проговорил Снейп, отходя от нее. — Научитесь размеренно дышать, иначе вас быстро раскроют.
Она открыла глаза и сразу же встретилась с его взглядом.