Однако волнениям Гермиона не смела придаваться. В конце концов, это ее муж, да и она сама спешила к своему. Всё было слишком подозрительно.
Северус, погруженный полностью в книгу, одиноко сидел в кресле напротив стола. Стояла безумно приятная тишина. Взгляд его черных глаз перешел от страниц к Гермионе, словно он почувствовал ее присутствие.
— Северус, мне хочется тебе кое-что сказать.
— Мое внимание полностью в твоем распоряжении, дорогая, — сказал он, косясь на дверь, за которой происходили непонятные перемещения. Там просто-напросто располагался мини-бар, и совершенно неудивительно, что за дверью постоянно кто-нибудь да копошился.
Гермиона подошла к нему и уселась на подлокотник мягкой и весьма приятной мебели. В этот момент Северус напрягся. Безусловно, это не смогло укрыться от Гермионы.
— Что происходит, Северус? — спросила она, наблюдая, как он хлопает книгой, в которой лежало письмо.
Голова Снейпа слегка наклонилась и он нахмурился еще сильнее:
— Гермиона, этот вопрос должен адресоваться тебе.
— Почему ты не говоришь? Ответь, это письмо от Минервы и Дамблдора? — с этими словами она потянулась за книгой, но Северус отвел руку с письмом в противоположную сторону от девицы.
— Северус! — возмутилась Гермиона, пытаясь забрать письмо. — Ты что-то скрываешь?
Она прищурила глаза и от обиды поджала губы. Неужели он ей не доверяет? Волнение играло с ее нервишками, готовыми вот-вот устроить взрыв, похлеще радикально-социального:
— Миссис Снейп, лучше скажите, почему вы умолчали факт потери памяти? — прошипел он, впиваясь в нее взглядом. Письмо отдалялось с каждой секундой, и все надежды получить его растворялись в считанные мгновения. Девушка прибавила ловкости и умудрилась схватить книгу. Правда, для этого пришлось упасть животом на его твердые, мускулистые бедра. Она не понимала ничего: что он скрывал, почему интуиция бьет тревогу, да и что произошло сегодня в конце-концов?!
Как же легко все улетучилось, когда она почувствовала теплые объятия его рук. Взгляд черных глаз требовал ответа. Обрадовавшись и смутившись одновременно, ведьма сказала:
— Я хотела сама во всем разобраться, Северус. Да и я не была уверена, что это действительно произошло, поэтому я захотела во всем убедиться сама.
Северус поборол желание отшлепать эту несносную гриффиндорку, лежащую на его коленях так удачно, за то, что бездумно рискует собой!
— Мисс Грейнджер, сколько раз вам объяснять, что вы не кошка и что у вас всего лишь одна жизнь?
Он обежал ее упругие ягодицы взглядом, а потом, на ее счастье, она перевернулась и раскрыла письмо. Гермиона сочла лежачее положение на его коленях неуместным, хоть и весьма приятным, поэтому села. Казалось, он напрягся, но ничего же нельзя было понять по его выражению лица, особенно когда он сам желал оставаться невозмутимым. Рука Снейпа легла к ней на талию, исключительно ради поддержки, и Гермиона прикусила губу от нового приступа волнения.
— Но у тебя столько дел… — прозвучали слова в оправдание. В письме аккуратно выведенные буквы Минервы сообщали, что в совиной почте произошел сбой, что сова, с которой Снейп отправил письмо, была заколдована. А она, на минуточку, принесла письмо Гермионе (иначе что бы она забыла у их окна?). Макгонагалл лишь предупреждала о сбоях почты. А Северус догадался и сам.
Гермиона посмотрела на него и ничего не ответила. Его взгляд выглядел так, словно Северус пребывал в раздумьях. Интересно, о чем? Девушке хотелось узнать, но язык сковали цепи смутных ощущений, и она не промолвила ничего.
— Как полагаю, ты не помнишь события утра? То, что мы стали одной командой с блоком, радостное известие о конкурсе, а также новость о твоем любимом Локхарте? — холодно выплюнул Снейп последние слова.
— О Мерлин, я столько забыла?! Локхарт? Как он? А что еще? — Гермиона заерзала бедрами, пытаясь сесть ровно, чего, конечно, ей никак не удавалось. Столько всего произошло! Но вот только как это получилось?
— О да, он устраивает вечеринку, как и наш мистер Смит, на которую мы будем приглашены в случае победы нашей команды, — проговорил зельевар, положив ладони на ее талию и прекратив всякое движение с ее стороны.
— Ты еще что-нибудь помнишь? — шепотом спросил Северус, так внимательно на нее смотревший. — Утро? Завтрак? Письмо? Миссис Снейп, успокойтесь, наконец!
У него были твердые бедра, и руки держали ее уверенно и крепко. Это параллельно проскальзывало с мыслями о сегодняшнем дне. Но как бы отчаянно Гермиона ни старалась, ничего на ум не приходило. Лишь матовое замутнение, словно ей приказали вспомнить, что она делала три года и двадцать четыре дня назад. Что-то было, но что?
Его руки плавно поглаживали ее поясницу, и это удивительным образом одновременно расслабляло и учащало ее пульс трехкратно.
— Не вижу причин для волнения, мистер Снейп! — ответила Гермиона. — Сейчас я найду удобное положение, и, быть может, физически успокоюсь, а вот насчет интеллектуального и эмоционального покоя гарантий нет…
Говоря все это, она развернулась к собеседнику, надеясь продолжить разговор, как тут же замерла. Северус резко прижал ее к себе, так тесно и плотно, что сомнений не могло оставаться по поводу тех самых «причин». Его желание она чувствовала своим бедром и медленно краснела.
— Я мужчина, мисс Грейнджер, и наша игра заходит слишком далеко. Не стоит играть с тем, с чем тебе не рекомендуется, — проговорил он, усмехаясь ее удивлению.
Волна горячего пламени прошлась по ней, когда их взгляды встретились. Так значит, он ее хочет! Он не играет, это в-л-е-ч-е-н-и-е. Оно настоящее. И она поняла, что нет на свете более счастливой девушки, чем она. Северус Снейп хочет её!
Гермиона попыталась встать, но тут же оказалась возвращенной обратно и даже притянутой намного ближе. В висках мигом запульсировала кровь, а в животе затягивались тугие приятные узлы от его рук.
Послышался звук открывающейся двери, и девушка прильнула к мужу еще теснее. Этот порыв их соседи, а теперь еще и союзники, встретили восторженными криками и теплыми улыбками. Конечно же, стало ясно, что последует за открываемой дверью. Кто же еще?
— Так вот вы где! Сидите, сидите! — воскликнул Джон, входя со всеми остальными.
— У нас задание! Игра в покер, друзья! — Джон достал коробку покера и опустил ее на стол. Все расселись, заняв свободные места и не дав Гермионе слезть.
Пока раскладывались фишки, Северус удобно устроил свою гриффиндорку в объятиях, а потом наклонился к ее ушку и опаляющим тихим голосом зашептал:
— Я тебя слишком давно хочу, моя невыносимая всезнайка.
От этих слов румянец на ее белой коже заиграл новыми красками. А он вновь усмехнулся и продолжил:
— Позже поговорим.
Поняв, что он снова умышленно ее смущает, она ткнула его локтем, и это еще больше раззадорило его.
— C’est la vie*, — проговорил он.
Гермиона заговорщически улыбнулась. Если он вздумал смущать ее, то пусть получает по заслугам.
— D’accord**, — прошептала она, сменяя свое местоположение и ерзая при этом бедрами.
Через секунду она уже почувствовала спиной его грудь. Крепкое кольцо рук остановило ее. А укрощающий и томительно тягучий, словно мед, шепот сообщил:
— Не играй в опасные игры со мной, Гермиона.
Северус, не выпуская девушку, взял карты. Он был отличным легилиментом, но правила игры знал не лучше маггловских сериалов, поэтому они успешно завалили первый раунд. На втором ситуация сложилась куда лучше: Гермиона кротко указывала пальчиками лучшие комбинации, пока Снейп, положивший подбородок на ее макушку, оценивал фул-хаус.
Еще два раунда — и Снейпы вошли в азарт, а при помощи легилименции игра упростилась до детских куличиков. Гермиона уже прекратила подсказывать, ибо обнимающий ее мужчина уже давным-давно “въехал” в происходящее. Поэтому она предалась его объятиям, поуютнее устроилась в них и прикрыла глаза.