– Да, то же.
– Может, ваше чувство слегка напоминает…
– Отвращение?
– Именно.
– Я знал, что вы зададите этот вопрос. Мне кажется, каждый человек задается этим вопросом. Но вы забываете одно: эти совсем юные девушки, которые выглядят столь аппетитно, ярко и все прочее, часами простаивают перед зеркалом, подбирая наиболее подходящий сорт губной помады. Вместе с тем они не очень-то задумываются о своем теле. Мне довелось пережить неприятные сюрпризы. Я избавлю вас от подробностей… Однако с возрастом некоторые женщины задумываются. Они могут часами принимать ванны, применять благовонные кремы и самые современные эпиляторы, с помощью массажа убирать лимфатические узлы на ногах, шлифовать ступни ног. Я все это очень ценю. В большинстве случаев меня такие вещи приятно поражают.
– Вот как!
– Н-да, значит, так.
– Итак, ее звали Лиза.
– Да. Собственно говоря, Елизавета, но Лиза – так ей казалось привлекательнее. Впрочем, это ей лучше подходило. Хотя мы обращались друг к другу по имени, при общении говорили «вы». Так мне больше всего нравится. Но потом вдруг я чуть не потерял рассудок.
– Как это?
– Знаете, есть такая карикатура, когда у пьяного все двоится. Наверное, я выпил две кружки, потому что передо мной предстали целых две Лизы.
– То есть как?
– Вторая Лиза заняла место рядом с Лизой номер один. Она заинтересованно оглядела меня. Я знаю этого господина? – спросила Лиза номер два. В ответ Лиза номер один проговорила: сейчас ты с ним познакомишься, на это потребуется всего несколько секунд.
– Боже мой, что это с вами приключилось?
– Со мной ничего. Двойняшки.
– Ой!
– Как мило звучит ваше «ой»!
– Совсем не «мило». Действительно, нет.
– Как вам угодно. В любом случае я оказался за столиком с двойняшками. Они были отчаянно похожи друг на друга, не сравнить с сиамскими близнецами, которых разделяют и на лицах которых жизнь рассказывает неодинаковые истории, вследствие чего в итоге остается лишь отдаленное сходство. Нет, эти женщины отличались абсолютным сходством, поскольку всю свою жизнь провели рядом друг с другом. Ни мужей, ни детей, только эта связь. И разумеется, они продолжали ходить в одинаково скроенной однотонной одежде, как первоклассницы.
– С ума сойти.
– Знаете, это так странно. Быть близнецами в зрелом возрасте даже как-то неуместно. Невольно складывается впечатление, что каприз природы, разделившей оплодотворенное яицо на две части, присущ исключительно детям, с возрастом же воспринимается как нечто пошлое и нелепое. Каждая в отдельности Лиза и Эльза казались вполне достойными дамами. Культурные, со вкусом одетые, неброские украшения. А вот на пару – просто цирковой номер.
– А ваше к ним отношение?
– Лиза и я уже обменялись визитными карточками. Я всегда заказываю себе изысканные карточки, утонченные и благородные по исполнению. На них обозначены только мое имя и номер мобильного телефона. Вам дать такую карточку?
– Нет, благодарю.
– Я подождал ради приличия несколько минут, потом встал и сказал: созвонимся. И бросил взгляд на Лизу. При этом у меня было дурацкое ощущение, что мои мысли в равной мере были обращены и к Эльзе.
– Это просто трусость – таким образом обращаться в бегство.
– Я никогда не считал себя героем.
– Я все же возьму карточку. Трудно все предвидеть.
– Именно. Никогда не угадать, где упадешь.
– Лиза и Эльза – приятное созвучие. Правда, немного напоминает действо на оперных подмостках…
– На следующий день обе пришли на концерт; устроившись в первом ряду партера, стали мне оттуда улыбаться. Я ответил улыбкой на улыбку. Подумал: черт возьми, вот появилась было действительно подходящая претендентка, и на тебе! Двойную пачку визиток я не заказывал, нет. Поэтому огромное спасибо, премного благодарен. Нет, я не приму их и по цене одной пачки, нет. Очень любезно с вашей стороны, но я, право, не знаю, куда это девать, этого более чем достаточно. У меня тут повсюду расставлена мебель, но у меня, видите, нет ни чулана, ни кладовой… Вот теперь я вас действительно рассмешил.
– Да. О да.
– Жаль, что я лишен возможности наблюдать за тем, как вы смеетесь.
– Жаль и еще раз жаль.
– Думаю, мне вас будет не хватать, когда все здесь закончится.
– А я так не думаю.
– Как вы думаете, сколько мне дадут лет?
– Это зависит от моей экспертной оценки. Но наверняка срок будет немалый. Не забывайте, приговор гласит: убийство.
– Если я снова выйду на свободу, наверное, буду уже слишком старым, чтобы заниматься практикой.
– Весьма вероятно. И между прочим, абсолютно в соответствии с правосудием.