Найджел и Винсент деловито суетились вокруг него, выгребая лопатами из тачки снег и плотно утрамбовывая его у основания ящика в форме ступенек, каркасом для которых служили коробки и рейки. Понаблюдав за ними несколько минут, Трой вернулась в комнату для завтрака.
Хилари стоял у окна с тарелкой каши в руках. Он был один.
- Привет, привет! - воскликнул он при виде Трой. - Вы посмотрели, как они работают? Разве это не прелесть: творческий порыв полной лопатой! Найджел сегодня в ударе. Я так доволен, вы и представить себе не можете!
- А что они делают?
- Модель могилы моего прапра - Бог весть в какой степени - дедушки. Я дал Найджелу фотографии, ну и, конечно, он не раз видел оригинал в церкви округа. Какой комплимент! Я польщен до глубины души. Ящик должен изображать пьедестал, а лежащая на нем фигура будет в натуральную величину. Право, это очень мило со стороны Найджела.
- В полночь я выглянула из окна и видела, как они волокли ящик мимо дома.
- Похоже, вдохновение снизошло на Найджела внезапно, и он разбудил Винсента, поскольку сам бы не справился. Верхняя сторона ящика сегодня утром уже была красиво покрыта слоем снега. Как хорошо, что Найджел снова начал творить. Присоединяйтесь ко мне. Возьмите немного рыбного салата или еще чего-нибудь. Вам нравится что-то предвкушать?
В этот момент появились Форестеры, привнеся с собой атмосферу домашнего сельского уюта. Полковник был очарован активностью Найджела и непрерывно возносил ему хвалы, забыв про стынущую в тарелке кашу. Жена привела его в чувство.
- Надеюсь, - сказала она, кинув гневный взгляд на Хилари, - это полностью займет их хоть на некоторое время.
Трой так и не решила, какого же все-таки мнения миссис Форестер придерживается по поводу эксперимента Хилари с бывшими убийцами.
- Крессида и дядя Берт прибывают поездом три тридцать в Даунло, - сообщил Хилари. - Если мое присутствие в библиотеке необязательно, я хочу их встретить.
- Сеанс лучше провести до ланча, - сказала Трой.
- Освещение из-за снега, наверное, изменилось?
- Весьма вероятно. Посмотрим. - А какого рода портреты вы пишите? требовательным тоном осведомилась миссис Форестер.
- Исключительно хорошие, - сухо ответил ее племянник. - Вы находитесь в обществе знаменитости, тетя Колумбелия.
К безмерному изумлению Трой, миссис Форестер подмигнула ей, сделала вытянутое лицо и фыркнула:
- Ухти-тухти!
- Ничего подобного! - обиженно возразил племянник.
- Совершенно бесполезно спрашивать, как именно я пишу, - сказала Трой, поскольку я не умею говорить о своей работе. Если вы загоните меня в угол, то я выберусь оттуда, пробормотав нечто абсолютно невразумительное. Наверное, каждый рисует как может.
Произнеся последнюю фразу, Трой смутилась, точно школьница.
- Вы несравненны, - нарушил воцарившееся молчание Хилари.
- Ничего подобного! - пылко возразила Трой.
- Посмотрим, когда будет готово, - заключила миссис Форестер. Хилари фыркнул.
- В Итоне я сделал пару акварелей, - припомнил полковник Форестер. Ничего особенного, конечно, но, по крайней мере, я их нарисовал.
- Это уже кое-что, - согласилась его жена, и Трой решила, что лучше не скажешь.
Завтрак закончился в относительном молчании. Они уже собирались подняться из-за стола, когда вошел Казберт и встал рядом с Хилари в позе, живо напомнившей о метрдотеле.
- Да, Казберт? - спросил Хилари. - В чем дело?
- Мишура, сэр. Она прибудет в три тридцать. Слуги интересуются, нельзя ли ее взять со станции.
- Я привезу. Это для елки. Попроси Винсента все приготовить, ладно?
- Конечно, сэр.
- Хорошо.
Хилари с довольным видом потер руки и предложил Трой начать сеанс. Когда он закончился, они вместе вышли на улицу посмотреть на успехи Найджела.
Успехи оказались весьма значительными. Надгробное изображение жившего в XVI веке Билл-Тосмена уже обретало форму. Руки Найджела так и мелькали. Он пригоршнями прихлопывал снег и тут же обрабатывал его взятой из кухне деревянной лопаткой. В его работе была какая-то одержимость. Он даже не взглянул на зрителей. Шлеп-шлеп, скрип-скрип - и так без конца.
И тут Трой впервые встретилась с поваром Уилфредом по прозвищу Киски-Ласки. Он вышел во двор в поварском колпаке, клетчатых брюках и белоснежном фартуке. Пиджак был залихватски накинут на плечи. В руке Уилфред держал гигантских размеров половник. В общем, выглядел он так, словно только что сошел с игральной карты набора "Счастливая семья". Его круглое лицо, большие глаза и широкий рот только усиливали это впечатление.
Увидев Трой и Хилари, Уилфред поклонился, поднеся багрово-синюю руку к накрахмаленному колпаку.
- Доброе утро, сэр. Доброе утро, леди.
- Доброе утро, Уилфред, - откликнулся Хилари. - Вышли приложить руку к лепке?
Киски-Ласки смущенно засмеялся и запротестовал:
- Ни в коем случае, сэр. Я бы не осмелился. Мне просто показалось, что скульптору может понадобиться половник.
В ответ на это косвенное обращение Найджел просто молча покачал головой, ни на секунду не прерывая работу.
- Все ли в порядке в вашем королевстве? - поинтересовался Хилари.
- Да, сэр, спасибо. Мы хорошо управляемся. Мальчик из Даунло - отличный паренек.
- Ну и прекрасно, прекрасно, - несколько поспешно, как показалось Трой, произнес Хилари. - А как дела с пирожками?
- Они будут ждать вас сразу после чая, сэр, если изволите, - весело воскликнул Киски-Ласки.
- Если они не уступают вашим прочим блюдам, то это будет нечто исключительное, - сказала Трой.
Трудно было решить, кому больше польстили ее слова: повару или хозяину.
Из-за угла западного крыла показался Винсент с очередной тачкой снега. При ближайшем рассмотрении стало видно, что это худой человек с печальными глазами. Он искоса глянул на Трой, вывалил свой груз и с грохотом покатил тачку прочь. Киски-Ласки, пояснив, что он выскочил всего на секунду, широко улыбнулся, отчего на его щеках заиграли ямочки, и ретировался в дом.
2
Eрессида Тоттенхейм оказалась невероятно элегантной блондинкой, настолько элегантной, что красота казалась всего лишь ненавязчивым приложением. Она была в собольей шляпке. Соболиный мех обрамлял лицо, свисал с рукавов и украшал верх обуви. Когда верхняя одежда была снята, оказалось, что Крессида не столько одета, сколько обтянута чем-то вызывающе простым.