– А были какие-то намеки с его стороны?
– Ни разу. Даже сейчас. Но ведь как-то все это ни с того ни с сего, Тань. Ты же бывший мент, должна понимать мои страхи.
Я понимала. На Ольгу, когда ей было четырнадцать, напали в лифте. Она отбилась и успела выскочить из него до того, как двери закрылись. Эта травма осталась с ней на всю жизнь.
Высокий, темноволосый, обожающий клетчатые рубашки и простую еду, а еще понимающий тонкий черный юмор, Вова потихоньку завоевал и мое расположение. К моменту нашего знакомства он уже не работал курьером, а устроился переводчиком в небольшое издательство. За его плечами были десять лет проживания в Германии, где работали его родители, а потом спецшкола с углубленным изучением немецкого, но уже в Тарасове. Дальше совершенствовать свои знания он не стал, высшего образования у него не было, но и того, что имелось, оказалось достаточным, чтобы обрасти заказами в литературно-переводческой сфере. Правда, как он сам признался, иногда в работе случался застой, и тогда Вовка бравым шагом уходил в курьеры.
– Ноги размять, на людей посмотреть, – объяснил он отсутствие тяги к построению карьеры. – Язык кормит, а слово «вышка» даже звучит стремно.
Итак, если бы меня застал в одних трусах парень моей подруги, то это не стало бы трагедией ни в моей, ни в его, ни в Ольгиной жизни. Но сама перспектива оказаться в подобном положении мне совсем не нравилась.
– Какой код-то? – переспросила Ольга.
Я назвала код и отключилась. Влезла в джинсы, схватила бюстгальтер и футболку.
Ночной кошмар хоть и остался позади, но из моего сознания никуда не делся.
Гостям я приготовила кофе и выложила на стол остатки еды.
– Да мы поели уже, – заметила Ольга, намазывая на хлеб сливочное масло.
– А я кофейку бы, – подошел Вовка к кофеварке. – Но сразу скажу: особо на кофе и чай не налегайте. По дороге слишком много туалетов не будет.
– Я помню, – кивнула Ольга.
– А то будем останавливаться и засветло не доедем, – добавил Вова. – Тань, а молоко есть?
– В холодильнике поищи, – ответила я и ушла в комнату.
В дорогу я начала собираться несколько дней назад. Подкупила недостающие мелочи, запаслась сигаретами, мелким перекусом в дорогу. Проверила походную аптечку, которую всегда старалась держать под рукой на всякий случай. В дальние края я уезжала нечасто, поэтому дежурный чемоданчик под рукой не держала, но именно за аптечкой старалась мало-мальски следить, потому что прекрасно запомнила, как однажды, попав во время расследования в глухую деревушку, сильно простыла, а под рукой оказался один только лейкопластырь.
Закрывая последнюю молнию на дорожной сумке, снова вспомнила недавний сон. Ух, ну и накрыло меня тогда! И страх был, и бессилие – что может быть хуже? В вещие сны я не верила, как и ученые. Любой сон является отражением всего, что уже случилось, но никак не того, что произойдет в будущем. Нет, ну если вдуматься, то запутаться несложно. Например, записан ты к врачу. Прием состоится завтра. И если ночью тебе приснится кто-то в белом халате, а на другой день ты действительно встретишь такого человека, то какой уж тут вещий сон? Это просто отражение ожидаемого, а порой еще и в искаженном виде. Как на картинах Сальвадора Дали. Отличный, кстати, пример.
Но послевкусие подобного запомнившегося сновидения никуда не денется, даже если включить здравый смысл. Особенно если сознание во время твоего сна слишком сильно увлеклось. Мое, если можно так сказать, вообще с дуба рухнуло. Я все еще ощущала ту силу, с которой меня утаскивало куда-то вниз. Ладно, физическое эхо не ощущала, но помнила все так, будто бы все это случилось по-настоящему.
Взвесив сумку в руке, я поняла, что она кажется гораздо легче, чем представлялось. Может, я о чем-то забыла?
– Зубная паста, джинсы, кроссовки, ноут…
Ноутбук. Ну конечно. Этот красавец до сих пор стоял на полу и заряжался. Плюс зарядки. Плюс еще что-нибудь.
В комнату зашла Ольга и принюхалась.
– Духи-то какие классные, – заметила она.
– Ну да, – согласилась я. – Пшикнулась пару раз в дорогу.
– Собралась?
– Еще минуту. Но, в общем, я готова. Почти. А вы что там?
– Да мы-то в порядке, только тебя и ждем. Ехать-то долго.