— Так уж и не было? — удивилась я.
— Представь себе! Накануне суда соседка по коммуналке, по моей просьбе, пыталась у Мишки в комнате приличную одежду найти, но ничего, кроме рваных джинсов и растянутого, изъеденного молью свитера, там ничего не оказалось. Я по своему опыту знаю — подсудимых тоже встречают по одежке. Так что мне пришлось Мишке старый отцовский костюм презентовать, чтобы присяжные хоть какой-то симпатией к нему прониклись.
— Да, тяжелый случай.
— Парень он был одинокий, жил в коммуналке, стирать ему робу было некому, вот Мишка и занашивал всю свою одежду до совершенно непотребного вида. А тут смотрю — выглядит Степанов вполне цивильно. Нет, конечно, костюм был не самый дорогой, к тому же рубашка неподходящего цвета и случайный галстук, но на нем был костюм, а не вонючая роба.
— И это все твои доказательства? — изумилась я.
— Не все. — Женька мотнул головой из стороны в сторону. — Мишка почувствовал мой взгляд и оторвал глаза от бензобака. Думаешь, я благодарность узрел в его глазах? Как бы не так! В них так и сквозила усмешка…
— Усмешка?
— Да. Мол, здорово я тогда всех провел, и тебя в том числе!
— Женя, ты только на таком основании сделал вывод о его виновности? Хм, сегодня ты не перестаешь меня удивлять. Может, там вовсе не он был? Вдруг ты обознался?
— Нет, однозначно тот самый Степанов, — настоял на своем адвокат. — Он мне даже кивнул, здороваясь. Точно мой бывший подзащитный, Мишка-сантехник, но в костюме и при машине.
— Женя, а что, если ты неправильно прочитал выражение его лица? Что касается машины, то она могла быть не его. Допустим, человек сменил профессию и теперь работает водителем. Такой вариант ты не рассматривал?
— Совсем за дурака меня держишь? — обиделся Крючков. — Я все проверил. Надеюсь, ты не сомневаешься, что у меня есть возможность узнать по номеру, кому принадлежит машина, а также пробить адрес любого человека?
— Нет, не сомневаюсь. И что же ты выяснил?
— После суда примерно два года Степанов вел прежний образ жизни — работал все в том же ЖЭКе, пьянствовал с соседями. А потом, никому ничего не говоря, продал комнату в коммуналке, уволился с работы и исчез из Горовска. Как мне удалось выяснить, он купил в областном центре однокомнатную квартиру, машину и трудоустроился тоже в жилищно-эксплуатационную контору, но уже не сантехником, а мастером. Вот такие, Полечка, дела.
— Все равно, это ничего не доказывает, — гнула я свою линию. — Михаил мог удачно жениться, получить наследство, выиграть в лотерею, в конце концов.
— Он не женат, наследство ему получать было не от кого. Родители Михаила умерли, едва он стал совершеннолетним. Мать перед смертью долго и тяжело болела, а отец перепил на поминках и отправился вслед за супругой. Пока Степанов служил в армии, его старшая сестра Валентина вышла замуж и продала свою комнату посторонним людям. По возвращении домой Степанов оказался в коммуналке. Нет, конечно, теоретически у него мог найтись какой-нибудь богатенький дядя в Канаде или Австралии, но, Полина, согласись, что практически это маловероятно, как и то, что он словил счастье на лету, выиграв в лотерею.
— Да, наверное, ты прав. Но я предпочла бы сама все проверить…
— То есть ты согласна взяться за это дело? — оживился Крючков.
— А почему нет? Именно такими запутанными делами я в основном и занимаюсь. Так что, Женя, ты пришел по адресу.
— Полина, скажи, какие у тебя тарифы?
Мне не хотелось, чтобы между нами стоял денежный вопрос, поэтому я решила прощупать, не может ли кто-то другой быть заинтересован в моих услугах.
— Скажи, а у Голубевой имелись близкие родственники?
— Тамара Вахтанговна была вдовой. Ее супруг, Валерий Александрович Голубев, умер лет пять назад от рака. И, что примечательно, он тоже был врачом, очень известным хирургом. У них был сын, но погиб в Афганистане. Так что доживали супруги Голубевы свой век вдвоем. И жили они, надо сказать, не бедно.
— Понятно. Благодарность пациентов и их родственников не знала границ…
— Ну как-то так. Только ты зря снова включила свою иронию. Голубевы действительно были хорошими врачами.
— Да я и не спорю. Скажи, а много из квартиры Тамары Вахтанговны вынесли?
— Видишь ли, Полина, поскольку близких родственников у нее не осталось, следствие ориентировалось на показания знакомых, соседей, бывших сотрудников. А те говорили, что Тамара Вахтанговна, как настоящая восточная женщина, очень любила драгоценности — сапфиры, бриллианты. И еще икон в квартире имелось много. Это уж заслуга ее супруга. Говорят, он был очень набожным человеком. Короче, точной описи похищенного не было, но квартира к приезду опергруппы опустела.
— Если хозяйку убил сантехник, то у него должен был быть сообщник, который вынес все ценности, — тут же сообразила я.
— Да, в квартире были обнаружены следы чужого присутствия.
— Отпечатки пальцев?
— Нет, смесь песка с землей на полу в квартире и в подъезде. Там определенно был кто-то еще, и этот кто-то принес на своих ногах песчаную почву. А унес, по всей вероятности, ценности и орудие убийства. Тамару Вахтанговну ударили по голове тяжелым предметом, — уточнил Крючков. — Но не разводным ключом и не каким-то другим инструментом из чемоданчика сантехника. Экспертиза бы это установила.
— Да, дело, похоже, было непростое. Следствию проще всего было списать убийство и грабеж на сантехника и тем самым повысить число раскрытых преступлений. Но вот незадача — подсудимому попался хороший адвокат…
— Полина, опять ты начинаешь! Я твердо решил — из адвокатуры ухожу.
— А может, повременишь с этим решением? Жень, возьми отпуск, все хорошенько обдумай… А я тем временем начну проверять Степанова. Если выяснится, что он на самом деле причастен к убийству Голубевой, то он получит свое по заслугам, уж не сомневайся, — уверила я своего приятеля.
— Отпуск, говоришь? — Крючков зацепился за мое предложение. — Возможно, я так и сделаю. Сколько я тебе должен в качестве аванса?
— Женя, у меня нет твердых тарифов. Все зависит от платежеспособности клиента и широты его души.
Адвокат достал из кармана пачку тысячных купюр, положил их на стол и сказал:
— Надеюсь, столько для начала хватит.
— По-моему, тут слишком много.
— Значит, нормально.
— Женя, ты оставил себе деньги на такси?
— Полина, ты меня уже выгоняешь? А я думал, чаем угостишь. Лимончик уже есть…
— Хорошо, сейчас заварю чай.
Вставая из-за стола, я посмотрела на недопитую бутылку коньяка. Евгений перехватил мой взгляд и сказал:
— Не волнуйся, я больше пить не буду. Никогда не был алкоголиком, не стоило и начинать. Да еще мне так перед твоим дедом неловко…
— А вот это правильно. Мог бы его коньяком угостить, так нет, ты пожадничал, стал из горла свой «Хеннесси» хлестать.
— Все, Полина, молчи, ничего больше не говори, я уже и так сгораю от стыда.
— Ладно, я за тебя извинюсь. Скажу Арише, что ты в принципе хороший мальчик, — с этими словами я покинула гостиную и отправилась заваривать чай.
Дед перехватил меня на полдороге и спросил:
— Ну что, Полетт, как твой гость? Вроде у вас там все тихо-мирно было…
— А ты что ожидал услышать?
— Не знаю, этот Евгений столько коньяка без закуски выхлестал…
— Ариша, у человека проблемы на работе. Он из адвокатов решил в сантехники податься, вот и привыкает к новому образу жизни.
— В сантехники, говоришь? А может, он кран в моей душевой починит?
Я ничего не ответила деду, только посмотрела на него со значением, и тот сразу же ушел.
ГЛАВА 2
Уже на следующий день я приступила к своему мини-расследованию. Мне предстояло общаться с самыми разными людьми, и в целях конспирации я решила изменить свою внешность. Парик, цветные контактные линзы и макияж сделали меня практически неузнаваемой. Пусть люди помнят обо мне как о шатенке с зелеными глазами и пухлыми губками, когда на самом деле у меня русые волосы, серые глаза и самые что ни на есть среднестатистические губы.