Как только мы оказались там, я отпустил ее, прижал к стене и положил руки на стену за головой. Меня на мгновение передернуло от ощущения маленького тела рядом со мной, прежде чем я собрался и произнес слова, ради которых оттащил ее в сторону, чтобы сказать.
— Я хочу, чтобы ты нашла другую дорогу домой из школы по понедельникам.
Она стояла совершенно неподвижно, глядя на меня широко раскрытыми глазами, зрачки расширились от опьяняющего сочетания страха и возбуждения. В конце концов, она перевела дыхание и заговорила, ее голос практически вибрировал от напряжения.
— Я ... я не могу. Что я скажу своей тете и твоим родителям? Как я собираюсь вернуться домой?
— Не моя забота. — Когда я наклонился к ней, запах яблок и карамели вторгся в мои чувства.
— Я не могу. — Ее губы сжались в упрямую ровную линию.
Прижавшись своим телом к ее, наклонился ртом к ее уху.
— Ты будешь. Мне все равно, как это произойдет, я не хочу, чтобы ты снова была в моей машине. — Ей не нужно было знать, что ее присутствие выводило меня из-под контроля, что она действовала мне на нервы, как ничто другое, и я ненавидел это. Лучше всего для нас обоих было, чтобы она держалась от меня как можно дальше.
Ее грудь поднималась и опускалась подо мной, ее учащенное дыхание касалось моей щеки. Отстранившись, я подождал, пока ее глаза встретятся с моими, прежде чем продолжить.
— И тебе нужно перестать подлизываться к моим родителям.
— Я не такая, — прошептала она, опуская взгляд.
— Так и есть. — Я рассмеялся. — Знаешь, они хвалят тебя только потому, что им тебя жалко. Ты должна быть совершенно наивной, чтобы не понимать, что они не имеют в виду ничего из того, что тебе говорят. Не забывай свое место, Рэйн Лоран. Ты ничтожество. Ничто. — Жестокая ложь легко слетела с моих губ, и она напряглась подо мной, крошечный, болезненный всхлип вырвался из ее рта, прежде чем захлопнула его.
Блестящие слезы собрались на ее ресницах. Одна упала, и мои глаза проследили за ней по ее лицу до скулы. Прежде чем понял, что я, блядь, делаю, схватил ее за подбородок рукой и слизнул слезу, соленость взорвалась на моем языке.
Она потрясенно ахнула, и еще одна слеза упала.
— Почему? — с трудом выговорила она. — Почему?
Она не заслуживала от меня объяснений, а у меня их не было, чтобы ей дать.
— Потому что я, блядь, могу.
Вернувшись в кафетерий, я выбросил из головы все мысли о Рэйн Лоран. Что только что произошло между нами я не имел понятия. Я потерял всякую рациональность, когда дело дошло до этой девушки. Все, что я знал, это то, что моему отцу нужно было отвалить от меня, а ей нужно держаться подальше от меня.
Парни, казалось, не заметили ничего неладного, и мы легко вступили в дискуссию о логистике нашего плана на Ночь Страха. Подготовка была ключевым моментом: не было смысла идти без какой-либо идеи.
Как только мы все собрали, вышли на улицу, чтобы присоединиться к футбольной команде, прежде чем закончится наш обеденный перерыв.
Моя бывшая девушка, Анастасия, тусовалась во дворе с Имоджен и их небольшой группой друзей. Она поймала мой взгляд, с надеждой наклонив свою белокурую голову, и я слегка покачал головой. Да, она была горячей, но слишком требовательной для меня. Если она думала, что есть шанс, что мы снова будем вместе, то у меня была другая мысль. Я был там, делал это, и у меня не было намерения повторять. Играть на поле было намного проще: никаких обязательств, никакого бремени, необходимости постоянно принимать во внимание другого человека при принятии решений. Это звучало эгоистично, но мои единственные цели в этом году состояли в том, чтобы остаться на вершине, где должен был быть, закончить школу с оценками, необходимыми для поступления в Алстоунский колледж, и сохранить свое место капитана футбольной команды. Если бы мы могли выиграть футбольную лигу в этом сезоне, было бы еще лучше.
Я заметил, как Ксавьер взглянул на Имоджин, когда думал, что никто больше не смотрит, и я закатил глаза. Это были два человека, которые серьезно, блядь, отрицали свое желание снова быть вместе. Они расстались в начале лета, и с тех пор Ксавьер был жалким ублюдком.
Не то чтобы это было моей проблемой: разбираться. Мое внимание переключилось на футбольный матч, в который мы играли после школы в среду против наших главных соперников.
— Ты думаешь, мы сможем победить Академию Хайнем? У Блаунта серьезная травма на плече после последнего матча и я бы не исключал, что он попытается сделать что-то подлое.
— Я все улажу, — заверил меня Престон Монтгомери III, один из наших нападающих. — Ты сосредоточься на том, чтобы удержать его, а я сделаю свое дело.
— Жаль, что меня там не будет, чтобы мы все хорошо выглядели, забивая голы. Надеюсь, ты справишься с этой задачей, — пробормотал Киан себе под нос, пристально глядя в сторону Престона. Я пропустил это мимо ушей, потому что знал, как он был расстроен, что его отстранили от команды, а Престон тем временем получал все похвалы.
Хотя мы бы застряли без Престона. Новичок в школе в этом году, он перевелся из США, и, если не считать его раздражающей привычки называть футбол «футболом», он был талантливым игроком, который хорошо работал с остальной командой. Я просто надеялся, что, когда Киан вернется из отстранения, он преодолеет обиду, которую держал на своего товарища по команде.
— Я больше беспокоюсь о Кемероне. — Ксавьер наконец оторвал свое внимание от Имоджин. — Когда он перебрасывает мяч Блаунту, их невозможно остановить. — Несмотря на его вклад, Ксавьер на самом деле не был в команде по какой-то причине, известной как его любовь к Имоджен, он вступил в драматический клуб в этом году. Несмотря на то, что он был приличным игроком, но легко отказался от этого ради шанса поплясать на сцене с ней. Я этого не понял, но неважно. Никто бы не осмелился задавать ему вопросы — его дядя был крупным телевизионным продюсером, женатым на бывшей супермодели, и вся его семья, казалось, всегда тусовалась со знаменитостями. Это значит, что все в школе хотели подлизаться к нему.
— С Картером, управляющим шоу, никто не сможет пройти мимо нас. — Крис, еще один из моих товарищей по команде, ухмыльнулся мне.
Когда все заговорили о тактике, мои мысли вернулись к уроку английского. Если бы я не взял себя в руки, то бы долго не руководил шоу.
3
— Ты что-то притихла. Даже больше, чем обычно. — Моя подруга, Лена Драммонд, пристально смотрела на меня, когда мы сидели перед большими мониторами в компьютерном классе во время нашего свободного времени в среду.
Мы подружились только в этом семестре, когда вместе работали над проектом на нашем общем уроке экономики, и, хотя я держала всех на расстоянии вытянутой руки, в ней было что-то такое, что меня привлекало. Хотела бы я впустить ее, но мне было так трудно открыться. Над чем-то я работала, но страх быть раненой всегда был рядом. Страх быть отвергнутой. Слова Картера снова пришли мне на ум. Ничтожество. Ничто.