Приехав на винодельню, я начинаю импровизировать. Так как поездка вышла спонтанной, делать тут особо нечего, все важные вопросы мы решили еще на прошлой неделе. Знакомлю Полину с сотрудниками и вызываю главного технолога-винодела, чтобы он рассказал Полине о производстве вина. Нужно отдать девушке должное — ей интересно абсолютно все, она задает невероятное количество вопросов и своей заинтересованностью настолько впечатляет технолога, что тот по окончании экскурсии решает организовать небольшую дегустацию. Полина вопросительно смотрит на меня, я киваю, дескать, дерзайте, все равно в офис мы сегодня уже вряд ли вернемся.
От вина Полина розовеет. Алый румянец заливает щеки девушки, сделав ее похожей на героиню аниме.
— Пройдемся до виноградников? — предлагаю я. И без того блестящие глаза девушки загораются еще сильнее, она оживленно кивает. — Дальше мы сами, спасибо за экскурсию, — пожимаю я руку технологу. Тот заговорщицки подмигивает мне и спешит вернуться к работе.
Мы идем по залитым солнцем ровным рядам, простирающимся на добрых две сотни метров вперед.
— Мамочки… — восторженно шепчет Полина, прижав ладони к щекам. — Невозможно красиво… Никогда не видела ничего подобного! Спасибо, Максим Андреевич, спасибо!
Теплый летний ветерок ласкает наши лица, девушка обгоняет меня, оставив за собой едва уловимый аромат пряных цитрусов, вскидывает руки и вытаскивает заколку из прически, запускает пальцы внутрь и массирует кожу головы. Ее золотистые, похожие на мягкую карамель волосы рассыпаются по плечам воздушной волной. Полина неторопливо идет, прикасаясь рукой к виноградным листьям. Легкое свободное платье, то самое, что я видел на фотографии, слегка просвечивает на солнце, открывая взору точеный женский силуэт.
Я завороженно смотрю ей вслед, ощущая, что в груди что-то начинает сворачиваться в тугой шар, и мне становится трудно дышать. Меня манит эта девушка. Своим живым интересом ко всему, что происходит вокруг, тем, с какой непосредственностью она подпевала радио, лукаво поглядывая на меня. Не отдавая отчета своим действиям, я достаю смартфон и исподтишка фотографирую Полину. "Ну, надо же, точно маньяк", — усмехаюсь я про себя и быстро убираю мобильник обратно в карман. Нужно возвращаться в город, чтобы успеть до вечерних пробок.
— Полина! — негромко зову я. — Пора ехать.
— Как жаль, — вздыхает девушка, состроив разочарованную мордашку. — Здесь так чудесно.
— Вам понравилось? — интересуюсь я, когда мы садимся в машину.
— Спрашиваете! Это что-то невероятное. Знаете, я, даже не закрывая глаз, с легкостью смогла представить, что мы находимся во Франции! Не хватало только аромата французской булки! — смеется Полина, а я не могу отвести взгляда от ее медных локонов, рассыпавшихся по хрупким плечам, и огромных глаз, которые в свете вечернего солнца кажутся небесно-голубыми, а не серыми, какими виделись мне раньше.
— Кстати, о булках. Вы, по моей милости, остались сегодня без обеда, а один любитель поспать еще и без завтрака, давайте мы заедем куда-нибудь поужинать? — мой язык опять оказывается быстрее здравого смысла. Почему-то очень хочется провести с этой девушкой еще немного времени в неофициальной обстановке и я не могу противиться своему желанию.
«Всего один раз» — говорю я себе.
— Спасибо, Максим Андреевич, но я не могу. Простите, — отказывает мне девушка. Впервые в жизни, надо сказать.
Я крепче сжимаю руль и тихо произношу:
— Извините. Я Вас отвезу.
Полина сухо благодарит и называет адрес кафе, куда ее нужно отвезти.
Подъехав к указанному месту, я высаживаю девушку у входа и успеваю заметить, что ее уже ждет Маслов. Ну, разумеется! Парень, похоже, успел заехать домой и переодеться. Деловой офисный костюм Илья Николаевич сменил на футболку с ярким принтом, узкие джинсы и мокасины. Мокасины? Серьезно, блин?
Отъехав на пару кварталов, я набираю номер Кирилла:
— Кир, если что, Полина в «Стейк-Хаусе» на Ленина с нашим юристом, но я тебе этого не говорил.
— Понял. Принял. Спасибо, Макс, — благодарит меня друг.
Глава 11. Полина
— Привет, — салютует мне Илья. — Вы только вернулись? Проголодалась?
— Не то слово! Слона бы съела! — отвечаю я, ощущая, как в животе начинает предательски урчать.