— Дурак, — всхлипнув, смеюсь я и отстраняюсь от него. — Ты хоть подумал о том, что бы я делала без тебя?
— До этого же как-то справлялась. Три месяца, как минимум, точно, — не упускает он возможности поддразнить меня.
Я легонько ударяю его в плечо и снова обнимаю. Еще ни разу в жизни мы не расставались так надолго.
— У меня самолет ночью, — зачем-то говорю я.
— Куда собралась?
— Собиралась в Италию, но сейчас думаю, может, к черту эту поездку. Вдруг опять что-нибудь случится? Да и ты в больнице, как я тебя оставлю?
— Брось. До этого же я как-то без тебя справлялся, — ухмыляется Кирилл, довольный тем, как удачно удалось ввернуть свою же фразу. — Тем более, уже к вечеру меня отпустят. Поваляюсь дома, посмотрю фильмы — могу себе позволить. Лети, птичка, и только попробуй вернуться без подарка для любимого брата.
Я хочу еще о многом поговорить с Киром, прежде всего об их отношениях с Ксюшей, но в палате появляется врач и приглашает его пройти на осмотр еще к нескольким специалистам.
— Макс, — заметив Новикова рядом с ординаторской, Кирилл окликает его и вскидывает руку. — Сможешь меня забрать вечером?
— Да, — коротко отвечает тот.
— Спасибо. Я наберу. Пока, Полин, — брат заключает меня в объятия и приподнимает над полом. — Веди себя хорошо.
Я гляжу в удаляющуюся спину брата и размышляю о том, что, вероятно, нам будет сложно наладить отношения, но я уже вижу, как Кир старается. Судя по тому, что он ни словом не обмолвился о моем возвращении домой, похоже, что за прошедшие месяцы, что мы не общались, Кирилл многое переосмыслил и, надеюсь, смирился с моим стремлением к самостоятельной жизни. Что ж, несомненно, и мне требуется постараться тоже.
— Полина? — прерывает поток моих мыслей Максим, и я догадываюсь, что он уже не в первый раз ко мне обращается. — Я могу тебя отвезти?
Я колеблюсь всего мгновение. Отчего-то мне не хочется с ним расставаться так быстро, и я решаюсь:
— Да.
Практически весь наш недолгий путь проходит в тишине. Она настолько оглушающая, что мне становится не по себе. Как так вышло, что раньше мы часами не могли наговориться, а теперь нам совершенно нечего сказать друг другу?
— Как поживают твои родители? — я первая осмеливаюсь нарушить молчание, и мне кажется, что Максим облегченно выдыхает. — Как кот?
— Полкан освоился, обнаглел и, похоже, готов жрать не переставая. Не кот, а машина по переработке еды, честное слово! — улыбается Новиков. — Мама очень балует его, а папа ревнует и ворчит. Родители постоянно спрашивают про тебя, — добавляет он.
— Что ты им отвечаешь? — мне становится грустно.
— Как есть, — он пожимает плечами и снова замолкает.
— Я прохожу терапию, — предпринимаю еще одну попытку завязать разговор и мысленно бью себя ладошкой по лбу. Зачем, зачем я рассказываю именно об этом? Мы теперь чужие друг другу люди, вряд ли ему интересно. Невзирая на это, я пристально смотрю на Максима в ожидании его реакции.
— Оу… — Новиков бросает на меня озабоченный взгляд и возвращает внимание дороге. — Это из-за твоих снов? Стало хуже?
Ему правда интересно? Мне не кажется?
— Угу. Становилось хуже, но теперь заметны улучшения. Мы работаем над тем, чтобы эпизоды не возобновлялись.
— Это… здорово. Нет, правда, здорово. Я рад, что ты решилась. И просто замечательно, что есть результаты от терапии.
Мы уже въезжаем во двор, Максим паркует автомобиль у подъезда и глушит зажигание.
— Что ж…
— Я больше не злюсь на Кирилла, — одновременно с ним начинаю говорить я, Макс замолкает и резко разворачивается ко мне. — Сегодня это поняла.
— А на меня? — выдыхает Новиков.
Его грудь вздымается часто и глубоко, а я, похоже, забыла, как дышать. Я опускаю голову и смотрю на него исподлобья. Я так долго выстраивала стену, но стоило взглянуть в эти фисташковые глаза, такие глубокие и родные, услышать знакомый голос, почувствовать теплоту рук, как кирпичики, которые я так тщательно укладывала, начинают с шумом осыпаться. Все это время я так старательно отгораживалась от мыслей о нем, заваливая себя работой, что сейчас кажется, что лавина замурованных когда-то чувств накроет меня с головой. Неужели все мои усилия забыть его были напрасными? Стыдно осознавать, но я запуталась. Это ощущение пугает меня, и я отворачиваюсь к окну.