– Думай, Элин, думай! Другого случая уже не будет. Ничего уже больше не будет…
– От смерти меня избавит… только смерть! А еще счастливый случай!
Решение пришло мгновенно. Я рванула пояс из петель, куртка расползлась по полу черной лужей. Я покрутилась вокруг своей оси, внимательно осматривая место своего заточения. Взгляд зацепился за металлические прутья высокого окна, и я протянула руки к алому свету зари, вмиг подарившей мне надежду…
Гулкое эхо шагов возвестило о ступивших на этаж посетителях. Терять время было нельзя. Убедившись, что возможные свидетели моего колдовства спят, я вжалась в стену и скрыла себя за иллюзией камня. В итоге одна из стен моей камеры вышла на добрую ладонь шире, чем все остальные, что было трудно заметить в сумерках. И это позволило верить, что у меня все получится.
Надрывный крик надзирателя расколол сонную тишину:
– Адское небо, она повесилась! Закрупа живо ко мне!
Смотрители тенью метнулись к лестнице, желая убраться куда подальше от брызжущего слюной начальника, который схватился за горло, словно собирался себя душить и захрипел:
– Да как же так! С меня теперь три шкуры сдерут! Отрубят голову и посадят ее на кол, а тело сожгут! Гореть мне в аду!
Узники, разбуженные криками надзирателя, вкладывали грязные пальцы в рот и оглушительно свистели, барабанили тарелками о металлические прутья, терзая слух всех присутствующих.
Командор вгляделся в бездыханное тело. Губы адептки посинели. Руги и ноги висели плетьми, спутанная коса вместе с нежной девичьей шеей стала пленницей пояса, которого недоставало в петлях брошенной на полу куртки.
– Ты должен был это предвидеть и предотвратить! – заорал командор надзирателю. Такая нелепая кончина девицы заставила почувствовать себя обкраденным.
Надзиратель схватился за голову, продолжая стенать.
– Так меня подставить! Да я руки оторву тому, кто у нас тут такой жалостливый! Куртку ей дали… Это же прямое нарушение условий содержания заключенной! Денно и нощно муштруешь этих ослов, муштруешь, а они все равно ведутся на смазливую мордашку…
А в это время та самая смазливая мордашка упрямо ждала, что сейчас распахнут решетку и начнется суета вокруг «ее тела», которая позволит незаметно накинуть на себя личину одного из смотрителей и сделать ноги. Но надзиратель с багровым от натуги лицом, судорожно сжимая связку ключей, в ожидании Закрупа метался по коридору, и не думая входить в мою камеру.
– Прежде чем приступать к процедуре мумифицирования ее тела, нам следует удостовериться в смерти, – неожиданно тихо произнес командор. Бедолагу надзирателя перекосило.
– У нее ж на шее петля. Она того уже… на небеса ушла.
– Вам известно, какой она обладает силой?
– Да ни одна сила не вернет ее с того света! А трупу плевать минутой раньше или позже его мумифицируют.
Милостивые духи, они вообще о чем? Стоило признать, что мой план побега трещал по швам, как старая, заношенная куртка.
– Я, как и вы, поверил увиденному, – командор задумчиво потер подбородок. – Однако мы имеем дело с «иной». И лучше бы нам убедиться в ее смерти, прежде чем ваш Закруп сработает своими жуками-сверлилами. Подумайте, что будет, если жуки впрыснут мумифицирующее вещество в еще живое тело… К тому же для проверки мне всего-то и нужно шесть ведер воды.
Надзиратель растерянно оглянулся. В поле зрения никого – удрали негодяи. Однако главное сейчас сохранить голову на плечах, даже если для этого придется принять навязанную ему роль носильщика.
– Где этих охламонов нечистая носит? – выругался надзиратель и, бряцая связкой ключей, отправился на поиск смотрителей.
– В любом случае я ничего не теряю, – тихо сказал Хонор, активируя перстень и накрывая нас пологом неслышимости. – Да и выбор здесь невелик. Либо вы действительно ушли в лучший мир, а я всего лишь горем убитый отец, которого безысходность и неразумные мысли заставили выставить себя в глупом свете… Но если то, что я вижу, на самом деле не является правдой и вам каким-то образом удалось обмануть всех нас, тогда я искренне восхищен вашим мастерством. Более того, я готов приложить руку к вашему спасению. Но прежде чем я назову цену за свою помощь, я должен получить ваше согласие.