Лгать было опасно, но я не видела иного выхода.
Легкая как воздух рубашка и платье из белого шелка, просвечивающего на свету силуэт моего тела, завораживали своей красотой. Изящная вышивка и жемчуг богато украшали корсет. Высокий статус подчеркивала тиара с голубой алмазной каплей, окруженной россыпью бриллиантов, и жемчужные серьги, которые лучились восхитительным перламутровым светом. Всё в образе Ликерии было прекрасным, за исключением глаз. Взгляд черных глаз казался столь же пустым, потухшим и потемневшим, как сгустившийся дым. Взгляд жертвы.
«Неужели это конец?» – думала я, рассматривая отражение в зеркале. Куда делся огонь души, который в трудные моменты моей жизни заставлял меня бороться и побеждать? Что стало с желанием что-то делать, искать, ошибаться и снова пробовать. Нет, так не пойдет! Я просто обязана выиграть, назло всем проклятиям, которые однажды сорвались с чужих уст и, коснувшись моей души, пропитали ее страхом и сомнениями! Я вытравлю из себя этот яд, скину уродливую маску. С моим талантом менять лица, разве могу я столь легко согласиться с ролью жертвы? Роль на гране безумия – бесценный опыт, который сделает меня сильнее, позволит отомстить каждому, кто заставил меня страдать. Месть – единственное средство, способное успокоить мое бедное сердце, дать ему искру, которая вернет желание жить.
О да, я непременно отомщу! Шампус, Валтор (если ему каким-то невероятным образом удалось выжить), и даже командор – они заплатят мне за все. Заплатят своей кровью!
Сверкнули опасным блеском слегка прищуренные глаза и, любуясь отражением в зеркале, я вскинула подбородок.
Уловив смену моего настроения, одна из прислужниц склонилась в поклоне и бархатистым голосом произнесла:
– Моя королева, вы словно дикая роза, такая прекрасная и такая…
Неожиданно для всех, я схватила фаянсовый караф с охлажденным вином и со всего маху запустила им в зеркало. Взорвавшись кровавыми осколками, чужое отражение осыпалось к моим ногам. Девушки тут же склонили головы, боясь и дальше восторгаться неземной красотой своей королевы.
Пора бы уже понять, я больше не под действием чар, и ваша лесть мне безразлична…
Небо налилось свинцовой тяжестью. Уставшее солнце катилось к линии горизонта. Медленно тонули в тумане очертания горного хребта, растворялись, исчезая в непроглядном тягучем мареве, суровые воды реки. Незримо наползала тьма, голодным зверем слизывая с уснувшей земли последние лучики света. Укутавшись в безразличие, словно в невидимую шаль, я поднялась на самый верх башни и застыла, перешагнув порог темной комнаты.
– Подойди, – голос холодный, резкий.
Бросив взгляд на скипетр, лежащий на одной из полок с бесценной коллекцией артефактов, я глубоко вздохнула, и послушно пересекла темную комнату.
«Ненавижу ничем не ограниченную высоту!» – думала я, выходя на смотровую площадку без каких-либо ограждений, где сложив на груди руки, стоял БегГар Шампус. Огненный свет выхватывал из темноты его лицо, мужественное и благородное. Морщины, которые пролегли между его бровей, говорили о проблеме, которая всерьез занимала короля. Шампус, как и я, был не на шутку озадачен случившимся. Вот только я не обладала таким жизненным опытом, как Шампус, да и совсем не знала Змеерогого, однако я совершенно ясно понимала, что столь неожиданное появление его рептилии не случайность…
Стремясь разобраться с проблемой, которая стала для него настоящим вызовом, Шампус следил за тушей черно-красного змея, захватившей едва ли не все пространство внутреннего двора. Превозмогая страх, я приблизилась к краю и посмотрела вниз. Магические пульсары освещали усталые измотанные напряжением лица мужчин, которые не первый час бились над тушей. С трудом отделив голову от тела, они объединили свои усилия, чтобы перевернуть гада кверху брюхом, где шкура лучше поддается стальному лезвию. Решено было вспороть брюхо, потому как целиком снять кожу с такой громадины не представлялось возможным.
Кровь, сверкающая огненными бликами сталь, крики мужчин и голодное урчание пульсаров не располагали к беседе, однако мне было необходимо дать понять, что я не имею никакого отношения к рептилии, и знать не знаю, из какой бездны выполз этот полосатый гад: