– Сколько сладостной энергии, – прикосновение его губ к обнаженному плечу было невероятно нежным; стиснув зубы, я наблюдала, как черные языки его ауры, лаская, скользят по шелку моей кожи, и во мне поднималось чувство отвращения и беспомощности.
– Если еда сладкая, значит, вредная. Может, не стоит переедать на ночь? – сыронизировала я, понимая, что короля будет трудно остановить, и нужно срочно что-то придумать, чтобы избежать нашей близости. 554 гроба, 554 девушки, которые, как и я, не хотели делить ложе с монархом, но ни одной из них не удалось избежать зловещего рока. Чем я лучше?
Обмороки, истерики, попытки соблазнения и суицида, признания в любви и ненависти, разбитый антиквариат, пульсары и проклятия – уверена, за столько лет монарх прошел через все это. И, милостивые духи, насколько должно быть выжжено его сердце!
Так чем я лучше?
Твердой рукой обнимая мою талию, он ослабил шнуровку корсета. Легкий шелк соскользнул с плеча, обнажая нежную кожу груди, которую тут же накрыла ладонь Шампуса. Позвоночник прошибло током. Внутренний протест, ощущение беззащитности и все нарастающего отчаяния действовали на мое самообладание словно яд, впрыснутый в вену. Меня мутило от настойчивых прикосновений, от соединения наших энергий. Нет. Я не чувствовала боли, ощущения были такие, словно все мои энергетические центры бессознательно подключились к черной дыре и, кремировав инстинкт самосохранения, принялись транспортировать ей свою жизненную силу. Шампусу, чтобы «выпивать» живое существо даже не нужен был физический контакт, его аура уже сама по себе была проводником, а все эти прикосновения дыханием, поцелуи, движения пальцев по моей коже имели цель доставить себе удовольствие. Но самое ужасное было в том, что моя грудь, словно билась в экстазе, то опускаясь, то поднимаясь под теплой мужской ладонью.
Мне катастрофически не хватало воздуха, дыхание становилось жадным, поверхностным, сердце колотилось в груди все быстрее, негативные ощущения лишь усиливались.
Прикосновения к груди становились все откровеннее. Надежда вырвать свое тело из его объятий становилась все эфемернее.
«К черту все! Признаюсь и дело с концом», – решила я.
– Я не Ликерия, – вырвалось у меня из груди.
– Хорошо, – спокойно произнес Шампус, словно и так уже это понял.
– И что дальше?.. – и, не дожидаясь ответа: – Вам ее не догнать! Ликерия скрылась от вас…
– Никому не под силу скрыться от дракона, – убирая короткие прядки и целуя мочку моего уха, продолжил он упиваться моей жизненной энергией.
– Сайрос? – заикнулась я и осторожно отстранилась, желая не разозлить при этом монарха.
– Убью на месте, как и твоего защитника.
– А со мной? Что вы сделаете со мной? Меня вы тоже… убьете?
– Это было бы слишком просто.
Я зажмурилась, понимая, что слезами не вымолить пощады. Шампус не сжалился над моими предшественницами. Не сжалится и надо мной. Милостивые духи, это будет самая длинная и самая черная ночь в моей жизни.
Сильные руки стали настойчиво разворачивать меня, нога соскользнула и я, не раздумывая, бросила свое тело навстречу Шампусу, обхватывая его шею руками. Прикосновение его губ к моим губам было жестким, требовательным, подавляющим. Это был тот поцелуй, который, растекаясь во рту безнадежной горечью, выжигал изнутри все живое.
– Я не Лика, – повторила шепотом я.
– Я знаю…
БегГар накрыл пальцем мои слегка припухшие от поцелуя губы, красноречивее слов давая понять, что время на разговоры вышло. Взгляд его стальных глаз вновь скользнул по зовущему изгибу моей шеи, и словно поддавшись наваждению, ведомый какой-то магической силой, он припал к ней губами. В замершей тишине по нежному шелку кожи кружились его губы, словно в свободном танце. Его черная энергия наполняла меня, прошивала ауру, сковывала сердце, туманила зрение. Его объятия становились все крепче, наши тела все ближе, при этом мертвая петля на моей шее затягивалась все туже. Я чувствовала себя глупой рыбой, которая только и может, что открывать рот в попытке вдохнуть как можно больше воздуха. Не выдержав, я попыталась вырваться, но лишь еще больше разожгла огонь его страсти. Тогда наплевав на здравый смысл, я выкрикнула в темноту: