Девушки задержались у огромного храма, возвышавшегося над другими строениями, и с любопытством рассматривали его розовую кирпичную кладку.
– Храм приковывает взгляды к себе, но тот мавзолей, который я хотел увидеть, находится здесь, – объявил Лука и повел их к скромному строению сбоку.
– Это маленькое сооружение?
Изольде пришлось наклониться, чтобы пройти в низенькую дверь. Ишрак проследовала за ней, а последним шел брат Пьетро. Строение имело форму креста, и вошли они через северный вход. На секунду они задержались в дверях крошечной церкви, затем Изольда перекрестилась и преклонила колено, а Лука восхищенно вскрикнул при виде богатства красок, которое они увидели внутри этого скромного здания.
Каждый кусочек сводчатого помещения сверкал, словно только что покрашенный. Стены, пол, даже арочный свод были покрыты яркими мозаиками. Изольда осматривалась с восхищенным изумлением, а Ишрак не могла оторвать глаз от потолка густо-синего цвета, усеянного сотнями золотых звезд.
– Как красиво! – воскликнула Ишрак. Она подумала, насколько все это похоже на роскошные интерьеры арабского мира. – Что это? Личная капелла?
– Это вообще не храм, это – мавзолей, – объяснил ей брат Пьетро. – Его сотни лет назад построила великая дама-христианка для своего собственного погребения.
– Смотрите! – сказала Изольда, оборачиваясь к двери, через которую они вошли. На большой мозаике над дверью в теплых тонах изображался Добрый Пастырь, опирающийся на посох, с золотым нимбом и в окружении своих овец. – Как такое могли сделать сотни лет назад? Какая нежность в этой картине! Видите, как Он прикасается к овцам?
– А вот история христианина, готового отдать жизнь за Евангелие, – благоговейно произнес брат Пьетро, указывая на противоположную стену, где был изображен мужчина, бегущий мимо языков пламени, с крестом на плече и открытой книгой в руке. – Видите там Евангелие из библиотеки?
– Вижу, – кротко подтвердила Ишрак.
В этом чудесном и священном месте у нее не было желания поддразнивать брата Пьетро за его веру или выражать собственный скептицизм. Она росла в христианском доме отца Изольды, лорда Лукретили, но мать научила ее читать Коран. Дальнейшее образование выработало у Ишрак привычку все анализировать, так что она навсегда останется вопрошающей, а не верующей. Она обвела взглядом яркое помещение – и ее внимание привлекла цветная полоса на белых кусочках мозаики. Окна мавзолея застеклили, но один кусок стекла оказался разбитым. Утреннее солнце, падающее на выщербленный край, бросало разноцветные лучи на белые плитки, а также на белый головной платок Ишрак.
– Смотри, – подтолкнула Ишрак Изольду, – здесь даже солнечный свет разноцветный.
Ее слова услышал Лука – и, повернувшись, увидел яркий разноцветный мазок. Его поразила радуга, сияющая вокруг головы Ишрак.
– Дай мне твой шарф, – неожиданно потребовал он.
Не говоря ни слова и глядя прямо на Луку, она развязала платок, и ее темные густые волосы легли на плечи. Лука протянул ей один конец, а второй взял сам. Они растянули его так, чтобы поймать падающий из окна свет. Белый шелк моментально засиял всеми цветами радуги. Словно исполняя какой-то странный танец, они прошли к окну, наблюдая, как цвета становятся менее насыщенными и размытыми, тогда как полосы становятся шире, а потом снова отошли назад и увидели, что ярко окрашенный луч сужается и становится четче.
– Похоже, разбитое стекло делает солнечный свет многоцветным, – изумленно проговорил он, а потом снова повернулся к той мозаике, которую рассматривал. – И вот, посмотри, – сказал он Ишрак, – здесь мозаика тоже радужная.
У него над головой стена, переходящая в арку свода, тоже была искусно украшена всеми цветами радуги, составлявшими узор. Продолжая держать шарф Ишрак, Лука подбородком указал сначала на радужную мозаику, а потом – на радугу на ткани.
– Тут цвета те же, – сказал он. – Тысячу лет назад они воссоздали радугу из цветов, идущих именно в таком порядке.
– Что вы делаете? – спросила Изольда, недоуменно глядя на них. – На что вы смотрите?
– Это наталкивает на мысль о том, что радуга всегда состоит из одних и тех же цветов, – ответила ей Ишрак: Лука молчал, разглядывая шарф и мозаичную стену. – Это так? Цвета всегда те, которые здесь показаны? На этой мозаике? Не смотри на узор, смотри на цвета!