Ну, по крайней мере этого хватит, чтобы снять с Костас обвинения в убийстве Хенсли. Однако лишь ценой разоблачения гнилой дружбы с Джули. Не задалась у Дианы неделя.
— Почему вы выбрали Джеффри Родса? — спросил Леви.
Джули нахмурилась.
— Я же сказала, что Кайл сам назначал клиентов. Его не было вчера дома, но он прислал мне снимок Джеффри и адрес, где его можно найти. Сказал, что богатенький придурок станет легкой добычей — так и оказалось.
Резко откинувшись на спинку стула, Леви уставился на девушку, обдумывая сказанное. Детективу было тяжело примириться с мыслью, что прорыв в деле произошел из-за расследования Доминика. И вот новая информация: Джули была намеренно натравлена на Родса... Каковы шансы на совпадение?
Видимо, девушка почувствовала его недоверие, наклонилась вперед и сказала:
— Сообщения все еще в моем телефоне. Он же у вас? Сами можете посмотреть.
— Я проверю.
Леви решил завершить допрос, начал собирать записи, и тогда Джули спросила:
— Это Кайл сделал с вашим лицом?
Детектив смущенно поднес руку ко рту. В левой нижней части лица расцвел насыщенно-фиолетовый синяк, а ссадина на губе все еще была красной и кровила.
— Я сделал хуже.
Детектив коротко рассказал о результатах допроса Мартине, которой так и не удалось ничего вытянуть из Гилмора, быстро изучил мобильник Джули, а затем направился в соседнюю допросную, самолично раскалывать Кайла. По словам Мартины, тот настаивал, что ничего из прошлой ночи не помнит — и это вполне вероятно после дозы наркотиков и стольких ударов по голове.
Гилмор развалился на стуле в наручниках, продетых через петлю вмонтированную в стол. Судя по его виду — покрасневшим глазам и многочисленным синякам, доставшимся от Леви, — отходняк был тяжелым. На переносице сломанного носа пластырь, на руках и ладонях еще больше пластыря и бинтов, скрывающих порезы от ножа.
Но кажется, история про амнезию все же была выдумкой, потому что при появлении детектива на лице задержанного отразилось узнавание. Он ухмыльнулся:
— Какие милые пухлые губки.
— Себя в зеркале видел? — бросил Леви, показывая на двустороннее стекло.
Гилмор закатил глаза.
— Знаешь, что бы та мелкая сучка ни сказала...
— Заткнись, — холодно отрезал Абрамс. Он подошел к столу, но не сел — просто опустил сверху мобильный Джули. — Думаешь, сколько в этой комнате я видел таких уродов, как ты? Ты обижен и озлоблен, считаешь, что мир тебе чем-то обязан и поэтому можешь спокойно делать что вздумается. Ты напиваешься, ловишь кайф, крадешь и спускаешь в казино деньги своей девушки, а потом используешь ее, чтобы заполучить еще больше. Ты прожженный манипулятор.
Гилмор зарычал, гневно раздувая ноздри.
— Меня и близко не было с тем парнем, когда она его грабила.
— Но ты приказал ей это сделать. Даже лично выбрал жертву и сообщил, где ее можно найти.
— Что? Ни хрена подобного!
Леви открыл сообщения на телефоне Джули и подтолкнул аппарат к Гилмору. Тот уставился на экран и скривился.
— Я этого не отправлял.
— Ты серьезно надеешься, что я на это куплюсь?
— Я ничего не помню из прошлой ночи!
Абрамс скрестил на груди руки.
— Я знаю, что меня ты помнишь.
— Я... — Гилмор стиснул зубы и резко выдохнул через нос. — Слушайте, половина прошлой ночи как в тумане. Я зависал с друзьями в баре, почувствовал себя странно, а в следующий момент — уже сижу за решеткой. Помню только обрывки, какие-то безумные вспышки событий.
— Что значит «почувствовал себя странно»? Это как?
— Как обдолбанный в хлам, и это не эффект от того дерьма, что я обычно принимаю. Клянусь богом, мне что-то подсыпали.
— Зачем кому-то тебя травить? — фыркнул Леви.
— Бля, да если б я знал. Может, напитки перепутали. Такое чувство, что намешали «спешал кей» и «ангельскую пыль».
По спине детектива прокатилась дрожь.
— Думаешь, кто-то подсыпал тебе кетамин?
— Не только его, но да, я точно некоторое время плавал на кетаминовых волнах.
Леви замер, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Ублюдок, накачанный кетамином, фальшивые сообщения, которые привели нужного Леви человека прямиком к Доминику... Все это — не простое совпадение.
Это дело рук «Семерки пик».
***
Абрамс вернулся в общий зал и заметил за своим столом Руссо, увлеченно беседующего с Мартиной.
— Ого, — Доминик увидел Леви и подскочил. Затем взял его за подбородок, повернул лицо к свету, опустил взгляд на сбитые костяшки и перебинтованную ладонь. — Что случилось?
— В дверь врезался.
Руссо выгнул бровь.
— Противник с ножом попался, — нехотя признался Леви. Он приготовился к упрекам, которые непременно посыплются градом. Каждый раз получая травмы во время дежурства, Абрамс несколько дней выслушивал ворчания Стэнтона: «Тебе нужно быть осторожнее! Неужели не представляешь, как я за тебя переживаю, как не могу спокойно спать по ночам?»
Доминик рассмеялся, отпустил подбородок и хлопнул Леви по плечу.
— Не завидую я тому парню, — сказал он и повернулся к Мартине.
Леви ошеломленно заморгал, распахнув рот. Ему потребовалось время, чтобы осознать вопрос напарницы.
— Прости, что?
— Я сказала, тебе больше повезло с Гилмором?
— Да. — Он не мог смягчить следующие слова, поэтому просто выпалил: — Во всем замешан «Семерка пик».
— Что?! — Мартина и Доминик воскликнули одновременно, но с разной интонацией: Руссо обеспокоенно, а Мартина недоверчиво.
Леви пересказал историю Гилмора и поделился собственными выводами.
— Слабо верится, что это не было спланировано заранее, — сказал он наконец. — И только один человек на это способен.
Доминик молчал, между его бровей залегла морщинка, а взгляд казался отстраненным. Но Мартина смотрела на Абрамса с явным раздражением.
— Леви, хватит, — отрезала она. — Ты себя слышишь? Утверждаешь, что серийный убийца — которого, кстати, почти все считают мертвым — помог тебе поймать преступника.
— Не в первый раз. «Семерка пик» разоблачил Лоретту Кейн, которая брала щедрые взятки за сделки о признании вины.
— Да, но после того, как перерезал ей глотку в ее же гостиной!
— Почему ты так упорно продолжаешь мне не верить? — Вышло унизительно жалобно. Но было очень обидно, потому что Мартина, которая всегда вставала на сторону Абрамса, в разговорах о «Семерке пик» соглашалась с кем угодно, но только не с ним.
Она опустила глаза и глубоко вдохнула. А потом снова посмотрела на Леви:
— Мне страшно, что за этим может стоять. Вот поэтому.
— А мне, думаешь, не страшно?
— Знаю, что да. Но для тебя это еще и вызов. Неуловимый, очень умный маньяк помогает полиции раскрывать преступления, как какой-то мститель? Тебя это задевает.
Абрамсу нечего было на это ответить. Как и всегда, оценка Мартины болезненно точна.
— А меня это ничем, кроме ужаса, не цепляет, — произнесла она. — От одной лишь мысли, что за нами наблюдает смекалистый и безжалостный человек, который умело управляет людьми как марионетками, мне хочется вывезти свою семью из города и больше об этом не вспоминать.
Наступило неловкое молчание. Леви никогда не удавалось справляться с эмоциональными противостояниями, и даже понимая, что Мартина злится не на него, он первым делом хотел избежать подобного разговора.
— Я могу чем-то помочь? — разорвал напряжение Доминик. Он все еще выглядел задумчивым.
— Не думаю, но спасибо, — ответил Абрамс. — Просто будь настороже.
— Хорошо. — Доминик наклонил голову, безмолвно приглашая Леви отойти в сторонку. Оказавшись в относительном уединении, Руссо спросил: — Сегодня все в силе, или лучше перенесем?
— Я хочу быть только с тобой, нигде больше, — честно признался Абрамс.
Вокруг теплых карих глаз Доминика появились морщинки.