— По сути я не врал. Просто не спешил делиться всей правдой.
Леви замер с занесенным над бутылкой штопором.
— Вау.
— Я манипулировал тобой, знаю, — проговорил Доминик. — Но уверен, что поступил правильно. Понимаю твое раздражение, но если ты серьезно злишься на меня, то нужно это обсудить.
Леви не спеша щедро плеснул вина в оба бокала, заткнул бутылку пробкой и убрал в холодильник.
— Я не злюсь. — Он взял свой бокал. — Ты прав... Такая новость отвлекала бы меня. Я не смог бы сосредоточиться на работе, и в итоге, ничем хорошим день бы не закончился.
— Но ты все равно расстроился.
— Меня отпустит, когда допью, — ответил детектив.
Доминик рассмеялся и вывел его из кухни.
— Садись. Ужин почти готов.
Ребел устроилась рядом с Леви и положила голову ему на ноги. Он рассеянно почесывал холку и потягивал вино, наблюдая за Домиником, заканчивающим приготовления.
— Значит, «Семерка пик» за нами следит... Как думаешь, давно?
— Кто ж знает. — Доминик еще раз перемешал капонату и выключил плиту. — С утра проверю твою машину на GPS-датчики. И, наверное, стоит обыскать дом Мартины, если она согласится.
— Да, уже представляю, как удачно сложится разговор. — Леви глотком осушил половину бокала. — Знаешь, даже если я принесу все эти доказательства в участок, Вен найдет очередное объяснение. Он не хочет верить. Никто не хочет.
Руссо сервировал две тарелки большой порцией капонаты, тилапией и ломтями свежего хлеба. Затем отнес к обеденному столу, где уже разложил салфетки и приборы.
— По крайней мере, ничего не помешает нашим завтрашним планам.
— Не дави на больное, — Леви улыбнулся, на что и рассчитывал Руссо.
***
Наконец Абрамс опустил нож с вилкой на пустую тарелку и довольно вздохнул. Он рассердился на Доминика, но бутылка вина и превосходный ужин примирили его с действительностью.
Хотя окончательно избавиться от плохого настроения не получалось. Новость об отстранении разнеслась по участку со скоростью лесного пожара. Леви даже не успел выйти из здания. Под нескончаемый поток колких комментариев Гиббса, жалостливые взгляды коллег и приглушенный спор с Мартиной, в глазах которой так и читалось: «Я же говорила», — Абрамс чудом покинул участок, ничего не вышвырнув в окно.
Но и дома успокоения не нашлось, потому что сейчас он знал: в квартире побывал «Семерка пик», самым отвратительным способом нарушая его личное пространство. Завтра идти на вечеринку, полную незнакомцев, а в понедельник — в зал суда, где будут разбирать, как подонок Дрю Бартон напал на Леви и угрожал пистолетом.
Только одним надежным способом можно избавиться от кошмарного стресса. Детектив допил вино, поднялся и подошел к сидевшему на стуле Доминику. Уловив намек, тот отодвинулся достаточно, чтобы Леви мог оседлать его. Ребел с довольным видом жевала кость под столом, не обращая на них никакого внимания.
— Привет, — произнес Доминик, обнимая детектива за талию.
— Привет. — Леви провел костяшками пальцев по щеке Руссо. — Спасибо за ужин.
Он наклонился для поцелуя, не переживая из-за привкуса чеснока на языке. Однако стоило крепче прижаться друг к другу — и поврежденную губу Леви пронзило болью. Он со стоном дернулся назад, но, отмахнувшись, снова подался к Доминику. Пару секунд спустя мучительную пульсацию было уже невозможно игнорировать.
— Блядь, я не могу, — выпалил Леви. — Губа болит ужасно.
Руссо провел ладонью по его спине.
— Можем прекратить.
— Нет, просто не хочу, чтобы ты меня целовал. — Детектив тут же скривился при мысли о том, как прозвучали эти слова.
Но Доминик смотрел заинтриговано.
— Значит, секс без поцелуев? Что-то новенькое.
Леви вцепился в плечи Руссо, захлебываясь волной неутолимого желания. С Домиником все становилось элементарным. Казалось, его не задевали острые углы и шероховатости Абрамса. Что до сих пор весьма удивляло Леви.
— Ты можешь целовать меня в других местах, — предложил он.
Глаза Доминика вспыхнули страстью.
— Да? — спросил он хрипло и, схватив Леви под зад, притянул к себе, а затем провел носом под челюстью и жадно прижался губами к горлу. — Например, здесь?
— М-м-м.
Руссо спускался поцелуями по шее Леви, сминая сильными ладонями задницу.
— А может, здесь? Или лучше тут? — Он слегка втянул кожу в ложбинке между ключицами.
Леви двинул бедрами, втираясь напряженным членом в Доминика и наслаждаясь ответной реакцией.
— Чуть ниже.
— М-м-м, то есть здесь? — уточнил Руссо, расстегивая рубашку Леви. Затем склонился и приласкал губами сосок.
Абрамс застонал и выгнулся дугой. Руссо подхватил его рукой под спину, и Леви, доверившись силе партнера, отдался ласкам умелого рта. Доминик поочередно сладко мучил соски языком, пока Абрамс не начал извиваться у него на коленях. Затем Руссо вскинул голову, вжался губами в основание шеи детектива и больно прикусил кожу.
— А-а-а! — Из них двоих зубы чаще всего пускал в ход Абрамс, но сейчас из-за травмы это было невозможно, и, видимо, Доминик планировал компенсировать такое досадное упущение.
— Ты сводишь меня с ума, — прорычал Руссо в ухо детективу. — Звуками, которые издаешь, тем, как ерзаешь на мне...
Он потянулся, отодвинул тарелку и усадил Леви на стол, даже не поднимаясь со стула. Затем стянул с себя футболку, а Абрамс, последовав примеру, отшвырнул свою рубашку в сторону.
Доминик придвинулся к нему ближе, впился пальцами в разведенные бедра и накинулся с жадными поцелуями, прокладывая дорожку от груди к животу. Добравшись до пояса, он отпустил Леви, чтобы заняться ремнем и молнией на брюках, а детектив застонал под горячим дыханием, так остро ощущавшимся сквозь тонкую ткань белья.
Он не сомневался, что Доминик, приспустив боксеры, накроет его член жадным ртом, но Руссо резко сменил траекторию и всосал чувствительную кожу на тазовой косточке.
— Бля-я-ядь! — Леви резко подкинул бедра, но Доминик вернул его на место и, удерживая, провел зубами по тазовой впадинке.
Задыхающийся Абрамс откинулся назад. Одной рукой он опирался на столешницу, а вторую просунул в белье, чтобы освободить член.
— Боже мой, Доминик, пожалуйста... — Леви несколько раз провел ладонью по своей эрекции.
Руссо повернул голову и потерся щекой о ствол.
— Раз ты не можешь целоваться, то и мечтать не стоит о твоих губах на моем члене?
— Не сегодня. Прости.
— Какая жалость. — Доминик мягко оттолкнул руку детектива и поцеловал головку. — Никто не проявлял такого рвения, пытаясь взять меня в горло целиком.
— Рано или поздно у меня получится, — заявил Леви. Для него это был вопрос чести, потому что Доминик заглатывал его, как порнозвезда. Конечно, тут имелась существенная разница в размерах, но Абрамс все равно был полон решимости однажды отплатить тем же.
— Конечно, — сказал Доминик. — Обожаю наблюдать за твоими стараниями.
Леви все еще не пришел в себя от сумасшедшего возбуждения, а Руссо уже стащил его на пол, развернул и толкнул на столешницу лицом вниз. Абрамс подавился воздухом, когда Доминик стянул брюки вместе с бельем с задницы и впился зубами в ягодицу.
— Может, стоит быть понежнее? — отпустив плоть, игриво поинтересовался Руссо.
Леви оглянулся с хмурым видом.
— Даже не смей.
Доминик расплылся в улыбке, по-видимому, принимая вызов, и приступил к делу. Он грубо стискивал задницу Леви, одновременно влажными поцелуями и дразнящими укусами лаская кожу. Леви зачарованно за ним наблюдал, широко расставив ноги в спущенных брюках. К моменту, когда Доминик наконец-то развел ягодицы и добрался до входа, Абрамс готов был вопить от неудовлетворенного желания.
Но вместо того чтобы заласкать его языком до смерти, Руссо снова усадил Леви к себе на колени. Детектив смирился, расслабился на груди Доминика, наслаждаясь прикосновениями обнаженной кожи, и довольно застонал, когда Руссо сжал его член и начал быстро мастурбировать.