- Уйди подальше, - коротко попросил Феликс, бросив на неё быстрый обеспокоенный взгляд и решив, что всё в порядке.
- Стой на месте, - довольно ухмыльнувшись, распорядился Атэхэйлн.
- Бусы… - быстро сообщила Агнесса, объясняя причину своей покорности.
Феликс кивнул и, не решившись тратить время на её освобождение, резко повернулся к противнику, перехватывая его взгляд. Агнесса вздрогнула, ощутив, как воздух вокруг будто загустел, пронизанный невидимыми для человеческого глаза вихрями, взметнувшимися между врагами.
Наверное, случайным прохожим они казались обычными приятелями, остановившимися поболтать, редкий наблюдатель заметил бы охватывающее их напряжение, и никто не смог бы догадаться, что в этот миг соперники отдают все силы, чтобы сокрушить друг друга, подавить волю.
Агнесса, злясь на себя за невольную беспомощность, бессильно смотрела на развернувшуюся перед ней борьбу, с беспокойством замечая, что силы противников слишком долго остаются равны.
- Не дыши, - внезапно донеслось до её слуха, и раньше, чем ведьма успела сообразить, что приказ отдан ей, почувствовала, как у неё перехватило дыхание.
- Нет… - выдавила она, видя, что Феликс готов рвануться ей на помощь, не заботясь о том, что это даст врагу шанс его одолеть.
Ведьма не сомневалась, что, едва её положение станет совсем безнадёжно, он всё-таки бросится её спасать, и с отчаянной злостью ещё раз попыталась избавиться от удушающих её бус. Вопреки усилиям, стало ещё тяжелее, словно ей мстили за непокорность.
Едва в голове мелькнула эта мысль, и Агнесса с неожиданной ясностью поняла, что нужно делать. Она прикрыла глаза, пытаясь не думать о происходящем и не замечать мучительной нехватки воздуха. Представила, как её энергия, её сила соединяется с навязанным украшением, принимает его, подчиняет себе. Наконец, когда ведьме уже начало казаться, что и эти усилия останутся напрасными, она почувствовала отклик чуждой мощи. Та сопротивлялась, старалась ускользнуть, но всё же неуклонно сливалась с ней, утрачивая возможность вредить.
Почувствовав, что давление чужой власти ослабевает, Агнесса с усилием подняла руку. Та по-прежнему казалась чужой, едва слушалась, но всё же подчинилась. Ухватившись за бусы, ведьма с силой дёрнула их, даже не пытаясь просто снять. Соединяющая гладкие багряно-красные камни нить разорвалась, наконец освобождая её.
Агнесса с облегчением перевела дыхание и тут же замерла, со страхом глядя на близящееся к завершению противостояние колдунов. Феликс заметно терял силы. От слишком сильного напряжения болезнь снова напомнила о себе, мешая действовать.
Ведьма осмотрелась, усиленно раздумывая, чем может помочь. Действуя наобум, подняла одну из разлетевшихся бусин, надеясь, что, раз Атэхэйлн действовал через них, то при разрушении орудия ощутит утрату сил.
Собственная энергия подчинилась легко, будто она и не отвергала её много лет. Агнесса довольно улыбнулась, глядя, как багряный камешек на её ладони превращается в пыль, и взволнованно перевела взгляд на продолжающих бороться противников.
Атэхэйлн вздрогнул, невольно обернулся, желая понять, что случилось, и тем самым давая врагу преимущество. Ведьма торопливо схватила следующий камень, продолжая отвлекать противника, не позволяя заметить готовящегося удара. Через мгновение на него обрушилась сбивающая с ног невидимая волна, на время лишая сил.
Оба соперника рухнули одновременно. Агнесса обеспокоенно склонилась над Феликсом, готовясь снова разделить боль, но колдун поспешно покачал головой.
- Я сам… Сейчас… - прохрипел он и, пресекая готовые сорваться возражения, кивнул в сторону поверженного врага: - Заставь проглотить леденец… Может опомниться…
Когда она справилась, обеспечив неподвижность противника ещё на несколько часов, Феликс уже пришёл в себя.
- Постоишь с ним, пока я подгоню машину? – голос колдуна звучал ровно, ничем не выдавая отголосков ещё не до конца отступившей слабости. – Если кто-то из прохожих вдруг захочет помочь, скажешь, что он просто пьян и подмога сейчас будет.