- А теперь - быстро, три выстрела, - подсказывала Мила Сергеевна.
Павел выстрелил три раза без подготовки. Попал. Три бутылки снёс.
- А теперь - попробуй от пояса. И по крышечкам, по крышечкам.
Пашка посмотрел на ней с сомнением, но сделал так, как шеф велела.
Ещё три выстрела и снова попадание. Крышки от бутылок разлетелись в разные стороны. Дугин вопросительно посмотрел на Бабку. Что, мол, дальше?
- А теперь, защитничек ты наш, с двух рук и от пояса.
Пашка, как-то уже внутренне уверовал в свою стрелковую непогрешимость. Достал вторую Стечу и загрохотал выстрелами… Ни одного промаха. Ни одного!
Лавку отпёрли на дистанцию метров так сто. Снова расставили побрякушки. И Скорый, уже из "сайги" с коллиматорным прицелом безупречно разнёс все мишени, высадив половину обоймы.
Женщины стояли и, растроганно улыбаясь, смотрели на стрелка. Никогда Пашка не думал, что умение первоклассно убивать вызовет такое женское умиление.
Бабка поинтересовалась:
- Ну, как тебе?
- Я фигею…
- Теперь понял, почему ты нам так нужен?
Пашка даже обиделся:
- Так только для этого?…
Но тут Тьма резко прижалась.
- Дурачок ты, Паша.
- Теперь бы надо его Дар как-то разбудить, - задумалась командир. - Ванка, у тебя больные есть?
- Есть. Но там четверо без ног, один без руки, а у двоих внутренние повреждения. Тебе же надо, как я понимаю, чтобы наглядно было?
- Угу, - задумалась Бабка, - правильно понимаешь…
Все тоже задумались. А Тьма уселась на лавочку у столика и попросила:
- Паша, иди сюда.
Тот подошёл.
Надо сказать, что выходя из дому вся бригада экипировалась по полному. Видимо, каждый "Выход в свет" напоминал боевую операцию. Броники, каски, оружие - всё в наличии. Вот и Тьма… Она закатала левый рукав, выдернула стилет из плечевых ножен и полоснула себе по предплечью… Кровища хлынула на столик, на лавочку, на землю.
Пашка аж подпрыгнул. Запаниковал.
- Аптечка! Где аптечка?! Жгут надо… Ты что делаешь?! Бестолочь!
Никто и не почесался. А сильно побледневшая Таня, с трудом шевеля белыми губами, спросила:
- Паша, ты же не хочешь, чтобы я умерла?
Скорый вспомнил всё, что ему рассказывали о его способностях и решился. Положил трясущиеся ладони на кровоточащую руку Тьмы и попросил:
- Говорите, что делать…
Ванесса подсказала:
- Закройте глаза и прислушайтесь к её ощущениям… И просто пожелайте выздоровления…
Пашка закрыл глаза и… И почувствовал.
Он, в этом странном мире уже несколько раз сталкивался с тем, что ощущал настроения и мысли окружающих. Сейчас он особенно остро "увидел" Танин страх, боль, надежду и какую-то детскую беспомощность. Увидел структуру её организма, жгуты нервных волокон, сетку кровеносных сосудов, полыхающий ужасом мозг. Почувствовал её жизнь, уходящую из страшного пореза на руке…
Павел просто запретил Таниной жизни выходить из неё. Потом приказал соединиться краям разреза и срастил нервы, сосуды, сухожилия и мышечную ткань.
Открыл глаза. Над ладонями полыхало искрящееся свечение. От раны остался страшный рубец, кровь больше не рвалась наружу. Пришло осознание, что и шрам он может устранить, так же, как залечил рану.
Снова зажмурился. На светящейся слабым и ровным бежевым цветом руке, коричневый шрам смотрелся чужеродно и некрасиво. Пашка очень огорчился на это безобразие и подумал:
- Это надо убрать, это нехорошо.
И грязно-коричневый лоскуток исчез, сменившись спокойным и мягким цветом, как и вся рука.
- Ну, вот. Попёрло. Разбудили, - прокомментировала Бабка.
Снова распахнул глаза. Тьма сидела зажмурившись, всё такая же белая. Подошла Ванесса, вытащила из кармашка платочек, вытерла с Таниной руки кровь. Раны как и небывало. Ни пореза, ни шрама. Обычная кожа на руке.
И тут Пашка почувствовал, что ноги его трясутся, впрочем, как и весь организм. От слабости он уселся прямо на землю, тяжело отдуваясь.
- Ну вы, девоньки, даёте… А если бы я не смог?...
- Но ведь смог же, - Тьма открыла глаза и слабо улыбнулась бескровными губами.
Дугин, кряхтя, поднялся.
- Таня. Больше никогда так не делай. Никогда.
- Хорошо. Не буду, - прошептала Танечка и уронила голову набок. Потеряла сознание. Видимо держалась на одной силе воли.
Связь с Таниным организмом у Пашки как-то не прервалась. Так и держала его, как на верёвке. А вернее на тонком шнуре. И по этому шнуру Павел, на чистом подсознании, отправил часть своей энергии в тело Тьмы. Потом ещё. И ещё. Отдельные участки мозга девушки засветились ярче и розовей.