Отчаяние жреца сложно было передать. Высказавшись, он угрюмо уставился на поверхность стола перед собой.
— А если в столице создадут такое место, где можно будет собрать все редкие предметы, оставшиеся от наших предков? — раздалось от двери. — По ним можно будет изучать нашу историю. И, даже если в будущем все мы изменимся, то наши потомки все равно смогут узнать, что было когда-то.
Жрец и Герриат вздрогнули от неожиданности. Один не заметил подошедшего Иртуша, увлекшись своими переживаниями, второй — заслушавшись первого. Только Эйленсиль успела увидеть орка, кивнуть ему и продолжить вяло перелистывать странички, якобы читая, что на них написано.
— Разве такое возможно? — удивился проповедник.
— Почему нет, — Иртуш пожал плечами и вошел в помещение. — С одним условием. В столице вы будет заниматься всем сами. Найдете свободное место, благо его сейчас много, границы города пока не обозначены, создадите проект здания, будете следить за стройкой, и потом заниматься лично всем, что связано с этим домом. Нет, понятно, что вам будут приданы помощники, но идея ваша, и ее воплощение полностью ляжет на ваши плечи. Правда, придется на время забыть о шелках одежд, — тут же добавил брат вождя, — мягких постелях и изысканных яствах. Хотя, с последним у вас здесь не так хорошо. Решать вам.
— Я… — от волнения у орка перехватило дыхание. — Я с радостью. Я хоть сейчас.
— Хорошо, тогда можете сообщить настоятелю, что отправитесь в столицу. Я сообщу брату о вас и вашей идее. Амгол идет на встречу всему новому. Так что ваши планы не пройдут мимо него.
— Да, да, я немедленно…
Проповедник, подхватив полы своей рясы, помчался куда-то, громко хлопнув дверью. Надо полагать, к настоятелю, сообщать о том, какая ему улыбнулась удача. Оставшиеся переглянулись.
— Думаешь, он справиться с поставленной задачей? — поинтересовался Герриат.
— Если не начнет воровать, вполне, — хмыкнул Иртуш. — Я напишу брату, чтобы присматривали за этим любителем комфорта и старины. Идея у него интересная, чтобы отбрасывать в сторону. Рано или поздно орки перестанут кочевать, значит, надо сохранить память об этом периоде нашей истории. Даже если этот жрец не оправдает доверия, всегда найдется кто-то, кто сможет заменить его. Ладно, делитесь, что у вас хорошего?
Выслушав рассказ, брат вождя вздохнул. По сути, им ничего не удалось узнать. Ладно еще вопрос с перевалом почти решен. Настоятель готов хоть сейчас бежать с гномами договариваться. Осталось только отправить по гномьей почте послание в столицу. Вряд ли оно порадует Амгола, но тут уже ничего не поделать.
— И что вы теперь думаете предпринимать? — поинтересовался Иртуш. — Поход завел нас в тупик. Теперь все начинать заново.
— Вернемся в Рагью, — пожал плечами Герриат. — Поговорим с наемниками. Кто-то да должен что-то знать.
— Думаешь, они пошли оттуда? Я бы, на твоем месте, отправился с нами в Стойбище и начал выяснять, что произошло, там. Тем более, возвращаться мы будем в обход, придется частично пересечь одно из человечески королевств. А это займет время. Так что вам стоит передохнуть, а потом, если ничего узнать не получится, вернетесь в Рагью.
Краем глаза орк следил за реакцией Эйленсиль на его предложение. Девушка сначала задумалась, но, видимо, приняла какое-то свое решение.
— С одной стороны, — заговорила она, — нам надо как можно быстрее попасть в Рагью. Я уверена, все наши проблемы пошли оттуда. С другой, имеет смысл сначала вернуться в Стойбище. Там мы найдем подходящий караван. К тому же, именно там нас могут ждать письма от родных.
— Раз Силь настаивает, не буду спорить. Но разрешите мне тогда отправиться с вами. Мне и самому уже интересно понять, что происходит, и чем оно нам грозит.
Герриат только кивнул. Кто он такой, чтобы запрещать орку отправляться туда, куда тот захочет. Для этого у него брат есть. Вот только было неприятно, что орк все чаще оказывает знаки внимания девушке. Но что поделать, если сам он не может себе это позволить, один раз отказавшись от молодой невесты. Или, все-таки, может? Ведь тогда он отказывался жениться на незнакомой эльфийке, а теперь они успели узнать друг друга. Так почему бы, собственно, и нет.