Детектив Деннис Мельроуз из полицейского участка Нортгемптона сообщил, что поиски уже ведутся. Пока Фрай не обнаружен, но полиция намеревается расширить сферу поисков. Отдельной бригаде предстоит сегодня прочесать дно озера, а подразделение с поисковыми собаками отправится в лес.
Мельроуз не исключает предположения, что Фрай сам организовал свое исчезновение. «Известно, что люди иногда исчезают в силу собственных личных причин. Если нам удастся таковые обнаружить, мы, безусловно, проверим эту версию».
Миссис Фрай энергично отрицает возможность того, что муж ее исчез по доброй воле».
Лаура уронила газету на кровать. Она сжала челюсти, губы ее побледнели. С трудом сдерживая ярость, она обняла Дебру и крепко прижала ее к себе.
— Он не мог сбежать по собственному желанию, правда? — спросила Дебра.
— Нет.
— И он не вор?
— Нет.
— Тогда почему статья намекает на это?
— Потому что это свойственно газетчикам. Когда материала мало, они пытаются подперчить его.
— Я считала, что журналисты должны быть честными.
— Только не Дагган О’Нил. У нас нет никаких владений в Холиоке. Не знаю, откуда он это взял.
— Тебя это не огорчает?
— Статья? Я в бешенстве.
— По твоему голосу этого не скажешь.
— Потому что я устала. — Несмотря на ночной сон, Лаура ощущала себя эмоционально опустошенной, что само по себе лишало сил. — И растеряна. И очень волнуюсь. Статья отвратительная, но это всего лишь статья. А твоего папы так и нет.
— Теперь об этом станет известно всей школе.
— Ничего страшного.
— Тебе хорошо говорить. Тебе не надо гулять с ними по коридорам после того, как на первой странице местной газеты твоего отца обвинили в организации собственного исчезновения.
— Дагган О’Нил сам не знает, что пишет.
— Расскажи это ребятам в школе.
— Вот ты и расскажи. А они послушают.
— Как ты уверенно говоришь, — вздохнула Дебра. — Ты всегда во всем уверена.
Лаура отодвинулась и принялась разглаживать пальцем морщинку между бровей Дебры.
— А разве можно иначе?
— Да. Можно испытывать страх.
— Страх я тоже испытываю. Но я не могу позволить ему парализовать меня.
— Значит, ты сегодня пойдешь на работу, да?
— Сначала мне надо заехать к Лидии. Если она еще не видела газету, кто-нибудь обязательно сообщит ей об этом.
— Бедная бабушка Лидия.
Лаура улыбнулась. Дебра всегда любила мать Джеффа. Она испытывала к ней то же сочувствие, что и Лаура. Лидия была нежной, мягкой и щепетильной женщиной.
«Как бы я хотела избавить ее от неприятностей. Но ей надо знать об этом», — подумала Лаура.
— Может, я поеду с тобой?
— A-а. Ты идешь в школу.
— А ты в ресторан? — осведомилась Дебра, скорчив рожу.
— Возможно, — неуверенно ответила Лаура.
— Как будто ничего не случилось?
— Нет. Случилось. Я не смогу забыть об этом ни на минуту. Но твоего отца ищет полиция, а некоторые дела не терпят отлагательства. Как я тебе уже сказала вчера вечером, жизнь продолжается.
Дебра вскочила с кровати и нахмурилась.
— Когда ты говоришь такие вещи, ты похожа на самого жестокосердного человека на земле.
— Тебя не проведешь. — Лаура попыталась шуткой снять напряжение.
— Вовсе нет. — Дебра судорожно вздохнула, помялась и продолжила: — Знаешь, нетрудно представить, что папа сознательно хотел избежать открытия выставки во вторник вечером. Он терпеть не может живопись. Он ходит в музей только потому, что ты его таскаешь за собой.
Лаура была потрясена этим обвинением.
— Он ходит для того, чтобы расширить круг своей клиентуры. Это существенно для его карьеры.
— Чтобы он мог финансировать «Вишни», покупать кирпичный особняк поздней английской готики и «порше»?
— О котором, как говорят, он всегда мечтал, — вставила Лаура. Если Дебра может цитировать Даггана О’Нила, почему нельзя ей? — На что ты намекаешь, Дебра?
— Ни на что, — ответила та, направляясь к выходу.
— Неужели я должна напоминать, что твой отец оплачивает твою одежду, которая стоит недешево, твои каникулы и учителей, чтобы ты имела достаточно высокие оценки для поступления в приличный колледж?
— Я не собираюсь в колледж, — повернулась Дебра уже у самой двери. — Я уже говорила тебе это.
— Обучение в колледже стоит довольно дорого, но твой отец заплатит не моргнув глазом.
— Я не собираюсь в колледж.
На лице Дебры появилось упрямое выражение, которое Лаура видела уже неоднократно за шестнадцать лет. У Дебры была сильная воля. Нежная и пылкая, она была волевой девочкой. Но у Лауры не было никакого желания скрещивать с ней шпаги.
— Мы обсудим это позднее.
— Да, — пропела Дебра и снова повернулась к выходу.
— Что это значит?
— Позднее ты будешь в «Вишнях».
— Если я туда поеду. Но потом я буду дома.
— Ты будешь занята другими вещами, — крикнула Дебра из коридора.
— Тогда мы обсудим это в следующий раз. — Лаура вылезла из кровати и подошла к двери. — Дебра, ты еще не заканчиваешь школу. Нет никакой необходимости принимать решение сегодня.
— Не в этом дело, — откликнулась Дебра, исчезая в своей комнате.
— А в чем?
— Неважно.
— Дебра? — Ответа не последовало. — Дебра!
— Я одеваюсь. Скоро за мной заедет Донни.
— По-моему, мы договорились, что ты будешь ездить в школу на автобусе.
— Учитывая все то дерьмо, которое мне предстоит глотать сегодня в школе, я предпочитаю ехать туда на машине.
Лаура открыла было рот, чтобы воспротивиться, но передумала. Она не питала доверия к Донни Маккензи. Зато она доверяла Дебре, а в ее словах был свой резон. Ей предстояли тяжелые испытания в школе.
Вернувшись в спальню, Лаура вспомнила время, когда Дебра была маленькой и она могла защитить ее, как и Скотта, от внешнего мира. Она очень хотела быть способной на это и сейчас. Но она не могла этого сделать.
Она медленно обвела глазами комнату — кровать, которая так и не была расстелена этой ночью, шкафы, которые никто не открывал, будильник, который никто не заводил, диван, на который никто не садился, книги, к которым никто не прикасался.
Она думала о Джеффе, чье отсутствие с каждой минутой становилось все более пугающим, и хотя Лаура не нуждалась в защите все эти годы, теперь ее посетило странное желание за кого-нибудь спрятаться.
Лидия Фрай жила в скромном белом домике на Ильмовой улице. Дом принадлежал ее мужу Вильяму, и именно в нем выросли Кристиан и Джефф. Уже в течение двадцати лет дом медленно разваливался. Последние десять лет Лаура пыталась убедить Лидию продать его и переехать в другое место.
— Квартирка с окнами, выходящими в сад — будет замечательно. Ты освободишься от обязанностей по содержанию дома, и вокруг будут люди. Я иногда очень беспокоюсь о тебе.
Но Лидия и слышать не хотела о переезде. Она была привязана к своему дому. Он принадлежал ей. Она прожила в нем слишком долго, чтобы расстаться с ним лишь из-за того, что крыша нуждается в новой кровле и испортился водогрей. Поэтому Лауре пришлось нанимать кровельщика, чтобы тот перекрыл крышу, и водопроводчика — заменить водогрей. Потом надо было вызывать электрика, чтобы он сделал новую проводку на кухне, затем — плиточника — сменить кафель в ванных. Но Лауре доставляло удовольствие заниматься этим, потому что Лидия была так счастлива при виде результатов, что это делало счастливой и Лауру.
Лаура обожала свою свекровь. С первой же встречи она почувствовала к ней симпатию — это было в день, когда они с Джеффом объявили о своей помолвке. Лауре было всего семнадцать, Джефф еще учился в колледже, и они были знакомы всего три недели. Все, кроме Лидии, были потрясены. Лидия же одобрительно посмотрела на Лауру, потом перевела сияющие глаза на сына и благословила его.