- Им в руки попала наглядная карта мутации костяных гончих в совершенно новый вид. Кроме того, как и предполагали аналитики, Улей прекратил выискивать плохо защищенные базы Республики. Эксперимент завершился - все свободны, - Сади развела руками. Выражение ее лица больше подошло бы человеку, только что съевшему кислый лимон.
- Карта мутации, - медленно повторил Макс. - Не очень равноценный обмен, как мне кажется. Реальные боевые единицы против эфемерных научных сведений.
- Ну почему? Сведения довольно полезны. Впервые нам удалось воочию наблюдать процесс, на который природа обычно затрачивает тысячи и миллионы лет. Скарабеи продемонстрировали, как далеко они продвинулись в умении подчинять процесс эволюции собственным нуждам.
- Ты обижена на 'Мантикору'?
- Не знаю, как назвать это чувство, - плечи Сади поникли. - Тот эксперимент действительно много дал в плане понимания скарабеев. Но я не могу простить 'Мантикоре' лжи и равнодушия. Не костяные гончие убили моего отца. Его убили свои же. Те, кто решил, что вправе пожертвовать чужими жизнями ради высшего блага.
- Война...
- Я знаю! - голос Сади сделался холодным. - На войне свои правила. Иногда приходится жертвовать единицами, чтобы спасти миллионы. Так?
- Ты знаешь ответ.
- Конечно. Но он не искупает той лжи, которой кормила меня 'Мантикора' насчет судьбы моего отца. Что мне делать? Я не могу так работать. Голова забита посторонними мыслями.
- Сади, я плохой советчик, - Макс смотрел прямо в бледное лицо девушки. - Я здесь чужой и не вправе судить кого бы то ни было.
- Я не прошу судить.
- Знаешь, наверное, это прозвучит слишком эгоистично, но я хочу, чтобы ты продолжила работу. Продолжила помогать 'Мантикоре' - помогать мне.
- Тебе? - брови девушки сошлись к переносице.
- В конечном итоге все эти приготовления и твоя с профессором Галлахером консультация направлены на то, чтобы мне смогли установить имплантаты. Для меня это очень важно. Сердце Улья становится сильнее. Имплантаты - единственный шанс схватиться с ней на равных. Здесь работают квалифицированные люди, но без тебя им понадобится непозволительно много времени, чтобы разобраться со всем, что наворотило Сверхсознание.
- Уверена, устранения Сердца Улья, так или иначе, хочет любой гражданин Республики. Ты окажешь услугу.
- Ты знаешь, я не убью ее. Не смогу.
- Догадываюсь, - лицо Сади разгладилось. Она улыбнулась.
- Поэтому мне надо стать сильнее ее. Пусть даже на время. Тогда появится шанс захватить ее живой.
- Ты прав - это прозвучало эгоистично.
- Извини.
Несколько секунд Сади сидела с непроницаемым лицом, а потом прыснула от смеха. Негромко, но так, что порядком задремавший рядом Леопольд вскинулся, заозирался в поисках источника разбудившего его шума.
- Видел бы ты себя, - успокоившись, проговорила девушка. - Извиняешься с таким лицом, будто готов оторвать голову.
- Что, морда кирпичом?
- Ага, что-то вроде того, - Сади кивнула и осмотрела свой остывший обед. - Вот вроде и ожила немного. Спасибо.
- Не за что. Я не лучший собеседник...
- Только у меня есть одно условие. Даже не условие - желание.
- Да?
- Для меня найдется место в твоей команде?
- Хочешь отправиться на поиски ретранслятора?
- Хочу. Я не археолог и не специалист по Азгар Д'ор, но уверена - смогу быть полезной. Тем более здесь мне места нет.
- Уверен, найдем местечко.
- И для него тоже! - Сади подхватила сонного Леопольда за передние лапы, стащила его со стола и усадила себе на колени.
***
- Я немного объясню, что мы собираемся делать и что представляют из себя имплантаты, - сказал Александр Найт, прохаживаясь рядом с Максом.
Время 'Х' пришло. Вся настройка завершена, модификации приведены в соответствие с расчетными параметрами. Дело за малым - установить и опробовать.
Макс лежал на операционном столе, в глаза бил яркий свет сразу нескольких ламп. Над ним стояли люди в бледно-голубых халатах. Таком же, в каком в столовой была Сади Эванс. Руки и ноги надежно зафиксированы в зажимах, на голову только-только водрузили обруч. Все это уже где-то было и в прошлый раз завершилось кровью и смертями. К счастью - чужими.
Он мог бы отказаться. Его никто не принуждал, никто насильно не укладывал на жесткую поверхность стола. Впрочем, все это могло быть отменной игрой и хорошо прописанным сценарием поведения персонала, но теперь уж поздно. Придется идти до конца.
- Обычно система имплантатов, используемая Рэйфами, состоит из двух частей. Одна часть имплантируется непосредственно в тело, другая часть, ответная, устанавливается в индивидуальном скафандре. Таким образом, боец не только получает возможность несколько увеличить свой пси-потенциал, но и мысленно манипулирует системами скафандра, что значительно повышает скорость реагирования в бою.
- Лекция хорошая, - проговорил Макс, косясь на подобие дрели в руках одного из снующих вокруг медиков. Вместо сверла инструмент был оборудован круглой режущей насадкой с мелкими зубьями. - Но у меня вроде как свой скафандр. И его не снять.
- Это проблема, из-за которой пришлось спешно дорабатывать систему.
- Удачно?
- В общих чертах. Со временем у нас плохо, понимаешь? - Найт оперся руками о стол, осмотрел Макса. - Нервничаешь?
- А должен?
- Я бы на твоем месте нервничал, - усмехнулся здоровяк. - А если серьезно - мы все проделали большую работу. Уверен, операция пройдет строго по графику. Одно уточнение: могут возникнуть проблемы с анестезией. Твой организм вырабатывает иммунитет ко всем препаратам, попадающим к тебе в кровь. Использовать что-либо дважды невозможно. Кроме того - время действия препаратов очень ограничено.
- Так и скажите: будет больно.
- Ну да, будет больно.
- Я все понял. Начинайте, как будете готовы.
Александр посмотрел куда-то вглубь операционной.
- Сади Эванс и Брайан Галлахер здесь. Они будут контролировать процесс. И еще, возможно? вам будет приятно это услышать, ваши раненые товарищи выздоравливают. Возможно, кто-то из них будет присутствовать на испытаниях вашей системы пси-имплантатов.
- Это хорошо.
Макс действительно был рад услышанному. Он чувствовал себя ответственным за судьбу людей, доверившихся ему, отправившихся с ним в смертельную миссию и выживших только чудом. Ну и благодаря его небольшой помощи. Но проявлять эмоции сейчас он уже не мог. Необходимо собраться, сконцентрироваться на происходящем и постараться сделать так, чтобы все еще сидящий внутри зверь не выбрался на свободу. Полный и непрерывный контроль. В этом плане отсутствие нормальной анестезии даже к лучшему.
Макс почувствовал, как мир перед глазами начинает плыть.
'Поехали...'
Он несколько раз проваливался в беспокойную полудрему и каждый раз вырывался из нее, оглашая операционную низким рыком. Перед внутренним взором кружились картины из прошлого - его прошлого, которое он пытался забыть. Картины, наполненные кровью и расчлененными останками человеческих тел. Он стоял над ними, тяжело дыша и вздрагивая от переполняющей силы. Безумной, неудержимой силы, обладая которой, он мог крушить врагов своего повелителя - своего бога. Сколько же сладкой была победа, сколь ничтожными казались противники - слабые, скрывающиеся за стальными укреплениями. Не одно защитное сооружение не могли им помочь. Разве что отсрочить смерть. Но ненадолго.
Внутренний зверь поднимал голову и тут же отчаянно рвался на свободу. Он был силен, стремился вернуться в лоно породившего его Сверхсознания, чтобы вернуться к жизни генерала Улья. Но страшен не оживший зверь - страшно то, что Макс на какое-то время хотел поддаться натиску, хотел вновь почувствовать на губах вкус крови. Человеческой крови.
На фоне внутренней битвы физическая боль, причиняемая инструментами медиков, отступала на второй план. Да, она заставляла стискивать зубы, биться в стальных зажимах, что-то выкрикивать. Но именно эта боль не позволяла окончательно сдаться под натиском зверя. Позволяла не слышать призрачного шепота в ушах, отгонять кровавые картины прошлого. Позволяла, несмотря ни на что, оставаться человеком.